Золотые нашивки

Прошло два месяца, как Валерия уехала в ОАР, но он не получил от нее ни одной строчки. Нардину сейчас очень одиноко. Он избегает встречаться с людьми, хотя свободного времени у капитана достаточно. Владимир Васильевич сутками не сходит с судна. Часто отпускает всех помощников. Сам стоит вахту. Слушает, как скрипят швартовы, плещется вода между бортом и стенкой, шумит ветер. Капли ударяют по палубе то очень часто — значит, дождь усилился, то совсем затихают — значит, дождь перестал… Как ему хочется услышать чуть насмешливое: «Мой капитан»…

Ушла Зойка, нет Валерии, несколько дней назад покинул «Алтаир» Шведов. Добился перевода на большой теплоход, который ходит в Канаду. Казалось бы, что ему Шведов? Особой симпатии он к Анатолию Ивановичу не питал. И все же жаль, что на «Алтаире» другой капитан.

В последнее время их отношения как-то изменились. То ли Нардин заметил у капитана «Алтаира» какие-то новые черточки характера, которые ему понравились, то ли Шведов стал относиться к Нардину лучше, без обычного чувства превосходства… Вот, жили люди рядом несколько лет, плавали вместе, интересы были у них общими, но не сходились, не хотели понять друг друга, каждый выискивал у другого плохое… Конечно, Шведов поступил с Парамоновым неправильно, но ошибаются все, и Нардин, наверное, не безгрешен… А теперь вот расстались, и вроде чего-то не хватает. Непонятно устроен человек. Почему он никогда не приглашал Шведова к себе в каюту, так просто, посидеть, поговорить, выпить рюмку? Он знал его как капитана «Алтаира», требовательного и заносчивого. А какой он человек? О чем он думает, чем живет, какая у него семья… Нардин не знает. И Шведов никогда не делал попыток к сближению. Недавно они встретились у трапа. Оба уходили в город. Шведов неожиданно, не глядя ему в глаза, предложил:

— Может быть, зайдем в «Золотой якорь», поужинаем? Чего-то домой не хочется идти. Я вам про одну девушку расскажу…

Нардин удивился и вежливо отказался, сославшись на занятость. А идти ему было некуда, он с удовольствием бы посидел в тепле, за дружеской беседой. Шведов сразу изменился, подтянулся и сказал своим обычным насмешливым тоном:

— Ну, ну… Не настаиваю. Вы, наверное, ужинали на судне? — И они разошлись.

Почему он не пошел? Ему так не хватало в тот вечер человеческого слова. Думал, что со Шведовым не о чем говорить или считал его своим недоброжелателем? Не пошел… А теперь вот жалеет об этом. Ни к чему такие отношения между людьми. Когда Шведов окончательно уходил с «Алтаира», он все же зашел на «Ригель» проститься.

— Ухожу от вас. Замену прислали. Знаете, кто принял «Алтаир»? Капитан Королев. Теперь с ним в паре плавать будете. Довольны?

Нардин пожал плечами:

— Нет.

— Почему же?

— Привык к вам.

Сказал это искренне.

Шведов полез в карман за сигаретами. Наступило короткое, неловкое молчание.

— Что ж, Владимир Васильевич, — заторопился Шведов. — Счастливого плавания. — Он протянул руку.

После его ухода Нардину стало как-то не по себе. Он действительно привык к Шведову.

Вот и сейчас. Наступил вечер. Нардин сидит в каюте. На столе остывший кофе и большая нетронутая стопка коньяку. Приготовил сам, а пить не хочется. На диване — открытая книга. Начал и бросил. Не читается.

Недавно приходила к нему Зойка. Работает на радиозаводе. Пришла, принесла несколько белых астр.

— Вам, Владимир Васильевич. Я посижу немного?

— Посиди. Поставь цветы в вазу. Как живется?

— Прекрасно. Знаете, Владимир Васильевич, — затараторила Зойка, — я сдала свою конуру жакту. Обещали скоро дать в городе. Взамен той, что отдала. А пока живу в общежитии с двумя девчонками, Тоськой и Муськой. Весело, вы себе представить не можете. Каждый вечер куда-нибудь ходим. На будущий год поступлю в техникум. Через месяц иду на курсы подготовки. В театральный кружок записалась. Знаете, кого буду играть? Элизу Дулитл из «Пигмалиона». Роль разучиваю. Специальность осваиваю. Во, какая жизнь началась! Скоро буду много зарабатывать.

— Рад за тебя.

— Вам надо спасибо сказать.

— Мне-то за что?

— За то, что пригрели. За то, что все время я чувствовала «Ригель» у себя за спиной. Знала: что бы ни случилось, обратно вы меня возьмете. Правда?

— Я же сказал. Не понравится — приходи.

— Спасибо, Владимир Васильевич, но я… не приду.

— Я знаю. И это хорошо. Кого-нибудь из курсантов видишь?

Зойка засмеялась:

— Хитрый вы, Владимир Васильевич. Все хотите знать. Вижу Тронева.

— Ну и как?

— Пока никак.

— Хороший он парень, Зоя. Серьезный.

— Сватаете? Не люблю я его, как надо. Пока только как товарища.

— Пока? — улыбнулся Нардин.

Зойка взглянула на Нардина, покраснела, но глаз не отвела.

— Я ведь вас… — она не закончила, отвернулась, у нее подозрительно задрожали губы.

Нардин понял.

— Совсем с ума сошла. Ну, зачем я тебе такой старик нужен? Болтаешь сама не знаешь что.

— Я знаю, — хмуро сказала Зойка. — И все понимаю. Это я вам не нужна. У вас есть эта… Вы о ней все думаете. А меня и не замечали никогда. А я и не надеялась. И говорить не хотела. Так вот, пришлось. Сами завели. Ничего, все пройдет, как с белых яблонь дым.