Золотые нити

Я почувствовал, как внутри меня играет мелодия, а воздухе, словно просачиваясь с изнанки сознания, повисают мерцающие строчки. Одноглазый один, не может быть. Впервые за долгое время рождалась новая песня. Раньше я сломя голову бежал к блокноту и гитаре, бюясь упустить момент. Но сейчас я неторопливо созрецал, наслаждался этим моментом рождения, словно прикасаясь к таинству. Я знал, она не уйдет, дожется ночи чтобы вылиться потоком на бумагу, чтобы прозвучать эхом среди стен моей полупустой комнаты. Я буду писать и вспоминать эту теплую улыбку.

– Сей, – Клэр заглянула мне в лицо, – У тебя такой мечтательно одухотворенный вид. О чем ты думаешь?

– Да, так. О том, как сделаю сейчас парочку акселей и три тройных тулупа.

– Ты же говорил, что не почти умеешь кататься…

– Это не мешает мне мечтать о высоком, – пафосно ответил я.

– Ааа, – удивленно потянула Клэр и тихо пробормотала, разглядывая свои колени, – Сей, я так рада тебя видеть..

Клэр, если бы ты знала, как я тебе рад. Но я так боюсь произнести это вслух, словно ты упорхнешь, исчезнешь в мгновенье ока, если поймешь, что во мне происходит. Я не могу многого тебе сказать. И многого я не должен делать. Но меня несет этим потоком, и я не в силах с ним совладать. Я чувствую твое тепло, и я счастлив… Впервые за столь долгое время. Побудь со мной хоть немного. Даже если все скоро закончится, я постараюсь сохранить эти моменты, сколько смогу.

Мелодия внутри становилась все громче. Мне казалось, она уже начинает звучать в реальности, по крайней мере Клэр как-то странно на меня смотрела и словно прислушивалась. Это будет прекрасная песня. Грустная и очень красивая.

Мы припарковались у катка и глаза Клэр загорелись восторгом и предвкушением.

Я любовался ей, стараясь себя не выдать.

– Ну что, проведем соревнование кто сделает больше акселей, а с проигравшего ужин? – Клэр показала мне язык.

Я улыбнулся, чувствуя, как по телу растекается приятное тепло. Пожалуй, получится целый альбом.

Мы сидели на лавочке в душном зале, и я пытался вспомнить, как вставлять ноги в это узкое средство пыток с длинющими драными шнурками. Кое-как справившись, я покосился на пыхтящую рядом Клэр.

– Что я больше всего не люблю в катании, так это шнуровать коньки. Если затянуть недостаточно туго, будет болтаться нога и можно получить травму. Сей, ты не поможешь мне? Я уже сломала два ногтя.

– Хорошо, что нужно делать?

Клэр придвинулась ко мне вплотную.

– Надо затянуть шнуровку с самого низа, ты будешь затягивать, а я держать, чтобы натяжение не ослабло, пока ты переходишь к следующему ряду.

Я кивнул и нагнулся совсем низко, чтобы подцепить шнурок в самом начале. Когда я затянул первый ряд, пальчик Клэр аккуратно зажал место перекреста, коснувшись при этом моей руки.

Меня обдало волной жара. Мы сидели настолько близко, что наши лица были всего в нескольких сантиметрах и я чувствовал дыхание Клэр. У меня задрожали руки. Сердце сжималось, на меня накатывали горячие волны, но я упорно продолжал шнуровать коньки, завесившись волосами и боясь посмотреть Клэр в лицо.

Мы были слишком близко, я чувстовал ее тепло, легкий запах лаванды и все мое сознание застилало какой-то истомой. Сердце стучало уже где-то в горле. Кое-как я завязал кривой бантик, и Клэр слегка повернулась, пододвинув ближе ко мне ногу со вторым коньком. Я немного приподнялся и случайно встретился с ней взглядом.

На лице Клэр застыло какое-то странное выражение. Она смотрела на меня так пристально, что черты ее лица заострились. На дне зеленых глаз дрожали крошечные огоньки. Клэр кусала нижнюю губу, что часто делала, когда нервничала, и словно мучилась каким-то выбором.

Мы оба замерли в неудобной позе и время вокруг как будто застыло. Происходило что-то важное, переплетались нити, переписывались судьбы. Я чувствовал, как по коже бегут мурашки. Мне казалось, я слышу какую-то мелодию, грустную и чарующе прекрасную. Она окутывала нас, и тепло Клэр доходя до меня отражалось еще большим теплом. В какой-то момент воздух словно вспыхнул тысячей золотых искр, что-то пробежало яркой стрелой на самой границе зрения. Зрачки Клэр удивленно расширились. Сейчас она была особенно красива, как никогда. Я чувствовал, как внутри меня что-то дрожит, плавится, растворяя границы моего сознания. Было сладостно больно и горячо, зеленые глаза были совсем близко, я чуть наклонился вперед..

И в этот момент словно по щелчку время возобновило свой ход. На меня накинулась лавина громких звуков, запахов, движений. Клэр подалась назад, увеличивая расстояние между нами. На ее лице по-прежнему было удивление, но я не стал спрашивать в чем причина, побыстрее наклонившись и спрятался от ее пристального, пронзающего насквозь взгляда.

С грехом пополам я справился со вторым коньком и неулюже встал, опиаясь на стену. Клэр грациозно вкочила и подав мне руку помогла доползти до перил.