Золотые нити

Мы ели, пили, потом пели рождественские песни. Играли в фанты, выполняя дурацкие желания. Шампанское на удивление быстро кончилось, потом почти опустела кастрюля с пуншем. Даже вечно хмурый Тэм в кои-то веки сбросил маску и веселился вместе со всеми. В какой-то момент они с Лаурой разговорились об итальянской опере, а потом плавно перешли к спору о приготовлении лимончелло. Во всем что касается Италии спорить с Лаурой было бессмысленно и глупо, но Тэм считал себя экспертом во всем. Уставшая от их криков Клэр, попросила Тэма порыться на полке с кулинарными книгами и найти старый сборник классических итальянских рецептов.

– Правда он на итальянском, но не зря же Лаура столько лет его учит, – Клэр перевела взгляд и увидела, что ее начальница мирно спит, облокотившись на соседний стул.

– А где Рик с Мартиной? – спросил я, – Их давненько не видно.

– Может в спальне? – сказала Клэр, вставая со стула, – Пошли проверим.

Ах вот что это за комната. Спальня. Интересно, почему тогда Клэр спит на диване в своей кухнегостиной?

Мы прошли по коридору и осторожно, как шпионы, приоткрыли дверь.

Комната была небольшой и совсем не похожей на остальную квартиру Клэр, словно ее приклеили от другого помещения. Минимализм, прямые линии и углы, большая кровать в центре, шкаф и еще какая-то дверь на противоположной стене. Может там кладовка?

На нас обрушился крепкий аромат перегара. Мартина и Рик спали прямо поверх застеленной кровати. Мартина свернулась клубочком, а Рик неуверенно пристроился с краю, в неудобном полусидячем положении, словно хотел лишь побыть с ней рядом, но нечаянно заснул.

– Пусть спят, – шепотом сказала Клэр, – не будем их трогать.

Мы вернулись в комнату, застав Тэма, угрюмым изваянием застывшим рядом со стулом Лауры. Что-то в нем изменилось, расслабленно-веселое выражение как ветром сдуло. Он снова стал мрачным и замкнутым, и как будто даже протрезвел.

– Тэм, дружище, что-то случилось? Ты принял вытрезвляющее зелье?

Он мрачно посмотрел на меня, а потом уставившись в пол заявил, что едет домой. Прямо сейчас.

– Такси уже ждет, – объявил Тэм и, не попрощавшись, вышел в коридор.

Одноглазый Один, что у него на уме? В последнее время перепады настроения как у беременной барышни.

– Эй, подожди, я тоже поеду домой, – Лаура сползла со стула и нетвердой походкой отправилась в коридор, чуть не снеся по дороге Клэр.

– Ооо, спасибо тебе за все, дорогая, – Лаура поцеловала Клэр в щеку и вывалилась в дверной проем, – Это было прекрасное Рождество.

Хлопнула входная дверь. Это Тэм вышел из квартиры. Вот засранец, даже не поблагодарил и не попрощался. Надо будет прочитать ему лекцию о манерах, это уже никуда не годится.

– Вот засранец, – громко сказала Лаура, воюя с сапогами, – А ну подожди меня.

Входная дверь снова громко хлопнула, и мы остались в тишине.

– Ну и ну, – Клэр потянулась и начала не спеша убирать посуду.

Я сел на диван. Было почти утро, но за окном царила непроглядная темень. В голове шумело от алкоголя и громких веселых криков сегодняшней ночи. Но пьяным я себя не ощущал. Скорее пугающе трезвым, когда в предрассветный час твое сознание чистое и пустое, как белый лист бумаги. И весь мир словно вывернут наизнанку, и он истинный, настоящий, у него нет сил притворяться, а у тебя нет сил этому сопротивляться. Нет никаких полутонов, недосказанности, все настолько однозначно и просто, что не может уложится в сознании, привыкшем к вечным усложнениям и многоходовкам. Я смотрел, как в полумраке Клэр медленно убирает посуду, уютно хлопочет на своей любимой кухне и знал ответы на все вопросы. Я знал все, что происходит внутри меня, видел свою жизнь словно со стороны, она была такая простая и понятная. И в этом была главная сложность. В том, что я не знал, что с этим делать. И не мог разглядеть, что там дальше. Дороги переплетались, путались и уходили в бесконечный мрак, в котором, впрочем, я и так провел последние годы. Только этот короткий участок был освещен, благодаря Клэр. «Луч света в темном царстве». Господи, почему я все время это вспоминаю.

Тишина давила на уши, казалось, что пространство начинает сжиматься и расширяться одновременно. Тихой поступью начал подбредать сон. Ну уж нет, я не позволю ему отнять у меня эти волшебные мгновения. Я есть. Здесь и сейчас. На этом маленьком островке света среди темного мира. И все остальное неважно, по крайней мере сейчас. Я знаю истину, я чувствую внутри себя тепло. Сейчас я создатель и творец собственной жизни.

Из колонки играла тихая красивая музыка. Я встал, подошел к столу и поймал Клэр за руку. Она подняла удивленные глаза и у меня от волнения пересохло во рту.

– Давай потанцуем? – хрипло спросил я.