Золотые нити сердца

Марк нехотя сел на место, хотя разумом и понял, что Тэнг прав. Да только вот что теперь ему разум? Весь день юношу выручала скорость реакции тренированного тела, и не мудрено, что он стал доверять ей больше.

Тэнг справедливо рассудил, что Ягле и Юму, скорее всего не причинят вреда. Однако, к этому времени их могли уже запереть в Пирамиде, или, по крайней мере, приставить стражу, которая в любой момент это сделает. Враска будет использовать Яглу как приманку в надежде выманить на нее Ир-Дара, а если повезет, то и Тэнга. Этого от них и ждали! Они ворвутся в селение, освободят Яглу, а потом их всех месте замуруют в непроницаемые стены Золотой Пирамиды! Враска станет хозяйкой положения, и что потом взбредет во взбалмошную голову этой женщины, вряд ли было известно даже ее собственным богам.

"Тоже мне, служительница высших сил" — размышлял про себя Марк пока Тэнг излагал состояние дел. "А Миа не верила, что религия была изобретена аферистами для управления народами… Гм, только не верила она, а честь развенчивать этот миф достается почему-то мне…"

Взвесив все обстоятельства их положения, Тэнг пришел к выводу, что им остается только ждать. Ждать, когда гнев Враски выветрится, и она устанет караулить их, тем самым ослабив бдительность. Возможно, через несколько дней, возможно, через неделю следует сделать первую попытку освобождения Яглы, а до этого проводить разведывательные вылазки, чтобы иметь представление, что происходит в селении в их отсутствие. И тут Марк понял, что у него давно вертелся на языке вопрос, очень важный вопрос, который и не давал ему возможности поразмыслить о деле как следует:

— Тэнг, расскажи мне про Золотую Пирамиду. Что это такое? Никогда не видел ничего подобного раньше.

— Парень, ты хочешь знать больше, чем знаю я, а может даже и сама Враска, — тон Тэнга был, тем не менее, одобрительным; чувствовалось, что Марк задал "правильный" вопрос.

Тэнг честно признался, что ответить на вопрос, ЧТО такое Золотая Пирамида, не сможет ни он, ни любой другой житель здешнего мира. Он сам тщетно пытался допроситься об этом у местных, но ничего вразумительного так и не выяснил. Кто-то сразу в испуге убегал, кто-то просто безмолвно таращил на Тэнга удивленные глаза, даже Враска ушла от ответа, переведя разговор в новое русло без всяких объяснений. Тэнгу показалось, что его будто не слышали, или не хотели слышать, а если бы услышали, то что-то важное "сломалось" бы в их мозгах навсегда. Поэтому Тэнг мог поделиться лишь тем, что ему удалось самому понять об этом странном устройстве. Да, да, Пирамида не была помещением, она была именно устройством. По отражению проходящих сквозь ее дырчатые стенки солнечных лучей днем, а лунных — ночью, всегда можно было узнать время дня и года. Пирамида безошибочно разоблачала лжеца- стоило сомнительному члену племени стать в определенное место недалеко от арки входа, как настоящий лгун сразу же начинал корчиться в судорогах боли, а невинно оклеветанный, напротив, никаких неприятных ощущений не испытывал. Внутрь пирамиды никто не входил, кроме Враски, да и она, попав туда, превращалась в неузнаваемое существо. Ее голос менялся, на ней каждый раз появлялась новая странная одежда, которая сразу же превращалась в ее обычный наряд, как только та покидала Пирамиду. Вряд ли бы кто-то захотел туда зайти по доброй воле, даже Тэнгу при всей его любознательности и в голову не пришло исследовать внутренности этого механизма без веских на то причин. Именно поэтому Пирамида и могла стать такой надежной тюрьмой — никто бы и не подумал спасать "провинившихся", рискуя сам попасть в немилость мифических богов…

Казалось бы, история должна была предостеречь Марка о возможной опасности и навсегда отбить охоту с ней столкнуться, однако она только вызвала в нем еще больший интерес. Марк, насмотревшись в своем времени на тысячи устройств и механизмов, работающих по сложным схемам, но все же сделанных людьми, и не думал поддерживать "божественную" версии назначения Пирамиды. С каждым новым словом Тэнга юноша все более отчетливо понимал, что должен попасть внутрь, чего бы это ни стоило. Его мальчишеское любопытство, еще не притупленное неудачным опытом взрослой жизни, не встретило на своем пути никаких препятствий, способных помешать столь естественному порыву исследовать новое. К тому же, если не убегать от Пирамиды, а использовать ее (как именно, он еще не придумал), то можно было получить значительное преимущество перед теми, кто так панически ее боялся.