Золотые пауки

— А я его и не задерживаю. Он явился ко мне добровольно для защиты интересов своего клиента.

— Знаю. Вы поступили правильно… Если вам удастся заставить Игена заговорить, мы успешно закончим расследование.

Вулф покачал головой.

— Но не обязательно найдете убийцу. Вполне возможно, что Иген знает об убийствах так же мало, как и вы.

Шутка была злой, и Кремер предпочёл пропустить её мимо ушей.

— Во всяком случае, мы предоставим ему возможность сознаться… Но и мне-то ещё нужно во всем разобраться. Например, пока ещё нельзя столь категорически утверждать, что в машине с женщиной был именно Бирч. А что, если это был не он, а кто-либо из тех бедняг, которых они облапошивали? Предположим, что женщина была членом шайки, наводившей Игена на клиентов. Ей могло показаться, что человек, бывший с ней в машине, намеревается убить её, и велела мальчику позвать полицейского. Потом ей как-то удалось отвязаться от него, но в тот же вечер он встретился с главарем шайки Бирчем и убил его. Опасаясь, что мальчик может опознать его (возможно, что он все же расправился с женщиной, ехавшей с ним в машине, однако её труп не был до тех пор найден), убийца на следующий день убрал и мальчика. Затем ему стало известно, что миссис Фромм является главой этой так называемой ассоциации, и добавил её к списку своих жертв… Бог мой, таким образом, мы можем разоблачить всю эту банду и участие Горана в ней! Эмигрантов, прибывших в США нелегально, в одном Нью-Йорке тысячи, все они доведены до отчаяния, постоянно опасаются быть вышвырнутыми из страны и поэтому являются находкой для всякого рода шантажистов. Несомненно, где-то должен быть список бедняг, которых доили эти мерзавцы, и мне очень бы хотелось заполучить его. Я готов биться об заклад, что в нём мы нашли бы фамилию убийцы. Вы согласны со мной?

— Нет.

— Вы так отвечаете только потому, что, как всегда, разговаривая со мной, одержимы духом противоречия. Почему же нет?

— Вы ещё недостаточно проанализировали все, что мы сообщили вам, мистер Кремер, а тот факт, что вы выдвигаете утверждение, будто бы убийцей был одни из шантажируемых, свидетельствует об отсутствии у вас какой-либо ясности в деле. Произошло три убийства. Если предположить, что произошло лишь одно убийство, можно ли сказать, что из всех возможных преступников вы остановились на какой-то одной вероятной кандидатуре?

— Нет.

— Но кого бы всё-таки вы исключили из такого списка?

— Пока никого. Если вы хотите назвать мне вероятного преступника — пожалуйста. У вас есть такая кандидатура?

— Конечно.

— Да?! Назовите.

— Возможно, что я смогу сделать это через час или через неделю, но не сию минуту.

— Вы или рисуетесь, что вам свойственно, или умалчиваете о чем-то. Я признателен вам, вы узнали многое и о шайке, и об Игене, и благодаря везению о Горане. Все это хорошо, но не содержит каких-либо указаний на личность преступника. Что же ещё есть у вас? Если хотите узнать, чем располагаем мы, а вы, несомненно, именно этого и добиваетесь, пожалуйста, я расскажу вам, но при условии, что вы поступите так же и расскажете мне абсолютно все известное вам.

— Вообще-то говоря, — ответил Вулф, — это вполне резонное предложение, но оно бессмысленно, во-первых, потому, что я уже рассказал вам все, что знаю, а во-вторых, вам неизвестно то, что мне нужно.

Кремер и Стеббинс удивлённо и с подозрением посмотрели на него.

— Вы уже сообщили мне, — продолжал Вулф, — что спустя целых три дня после убийства миссис Фромм из подозреваемых пока ещё никто не отпал. Этого для меня достаточно. Сейчас в рапортах и протоколах показании написаны десятки тысяч слов, и вполне возможно, что там же может оказаться фраза или факт, на мой взгляд, имеющие отношение к делу, но, если бы вы даже привезли сюда все это море бумаг, я не намерен процеживать его. Вот, например, сколько страниц вы исписали о прошлом и настоящем мисс Анджелы Райт и о её знакомых?

— Порядочно, — признал Кремер.

— Вот видите! Конечно, я не отрицаю необходимости этой работы потому, что она иногда содержит нужную информацию, но сейчас вы не получили даже намека на что-либо, иначе вы не приехали бы ко мне. Скажите, найду ли я в ваших бумагах ответ на такой вопрос: почему преступник убил мальчика днём на улице на глазах у прохожих, рискуя возможностью опознания? Или на такой: как объяснить историю с сережками — миссис Фромм купила их одиннадцатого мая, девятнадцатого их надевала другая женщина, а двадцать второго снова миссис Фромм? Узнали ли вы, кто их надевал ещё после этого?

— Нет.

— Вот и ответы на мои вопросы, но, не называя подозреваемого мною человека, я не могу объяснить, что имею в виду, и поэтому вам придётся подождать. Пока же…

Вулф умолк, потому что в приоткрывшейся двери показался Фред Даркин и жестом позвал меня.

Вулф спросил:

— Ну, что там у тебя, Фред?

— Сообщение Сола.

— Говори. У нас нет секретов от мистера Кремера.

— Слушаюсь. Горан хочет срочно переговорить с вами.

— Он знает, что у нас сейчас мистер Кремер и мистер Стеббинс?

— Нет, сэр.

Вулф обернулся к Кремеру.