Золотые поля

Синклер вздохнул. Айрис исчезла почти сразу, как только появилась, и ее внимание к нему было мимолетным. Он не мог не почувствовать себя самую малость заброшенным.

Отвернувшись, Нед задумался, как вернуться в Золотые Поля.

Кто-то слегка похлопал его по плечу, и он обернулся.

— Мы настаиваем, чтобы ты поехал с нами.

— Это точно? Может быть, ты хочешь побыть с…

— Нед! Я пять дней напролет провела с мамой и папой. Теперь очень хочется пообщаться с ровесниками. Если, конечно, тебе не надо давать кому-то отчет.

— Э-э… Нет. Я живу один.

— Хорошо! — Обвив его рукой, она повела Неда к машине. — Я слышала, через несколько дней будут танцы. Может, ты меня отведешь?

Тело Неда согрела стремительная волна жара. Словно в это самое мгновение сбылось все, о чем он когда-либо в жизни мечтал. Застыв на месте, Синклер смотрел в это любимое лицо, в карие глаза.

— Я не позволил бы никому другому это сделать.

— Звучит немного мелодраматично, Нед, но я вся твоя. — Айрис рассмеялась.

Он знал, что улыбается, как последний идиот.

— Пошли. Старики, когда устают, делаются ворчливыми. Но ведь ты наверняка уже знаешь моих родителей лучше меня.

— Они, по-моему, никогда не устают! — Нед следом за Айрис сел в машину, по ходу дела стараясь не пялиться на идеальный изгиб ее лодыжки или на тонкую голубоватую венку под коленом.

Этого путешествия Нед не забудет до конца дней. Часы, проведенные впритирку с Айрис Уокер на заднем сиденье, где ее левая нога прижималась к его правой, стали одними из счастливейших в жизни Эдварда Синклера. В таком положении было довольно трудно смотреть на лицо девушки, поэтому он просто наслаждался звуком ее голоса и изучал беспрестанные движения рук, пока она возбужденно рассказывала о Лондоне, о своих путешествиях по Европе в обществе очень богатого семейства Фицгиббон, которые предложили ей работу в качестве гувернантки их дочерей.

Нед изо всех сил старался не молчать, хотя он был бы вполне счастлив, если бы можно было просто слушать Айрис. Она так и искрилась энергией и весельем.

— Я никогда толком не понимала, что такое Карага, — заметила Айрис, когда в поле их зрения показалась группа голых по пояс мужчин.

Сопровождая машину, они с громкими восклицаниями подпрыгивали, после чего обогнали их и умчались вперед.

— Я знаю об этом совсем немного, — начал Нед, решив, что на эту тему он может высказаться, и питая смутную надежду вызвать интерес. — Это один из старейших индийских праздников, но его отмечают только здесь, в регионе Карнатака. Карага — это сосуд, внутри которого скрыт какой-то секрет, по-моему, как-то связанный со здоровьем. Молодые смельчаки возвещают о появлении человека, несущего сосуд. — Он указал в окно машины. — Видите мечи у них в руках?

— Папа никогда не позволял нам смотреть эту часть ритуала.

— Ночью они ходят по огню.

Айрис открыла рот.

— Я видел это своими глазами. — Нед был в восторге оттого, что сумел произвести на нее впечатление. — А вы, Гарольд и Флора, видели?

— Да, конечно, — ответил Уокер. — На наш вкус, это зрелище немного сумасшедшее.

Нед заулыбался и продолжил:

— Если человек, несущий сосуд, уронит его, воины имеют право убить этого человека. Возможно, в прежние времена так и поступали. Эти люди ходят по раскаленным углям, не проявляя никаких признаков боли и не получая ранений, колют себя мечами, часто дырявя кожу так, что течет кровь.

— Но они ведь при этом в трансе?

— Да. Поэтому-то и не чувствуют боли.

Разговор перешел на планы празднования дня рождения Флоренс, одной из сестер, и на приближающуюся помолвку Руперта.

Нед с удовольствием молчал до того момента, когда показались зеленые холмы и шахтные строения Золотых Полей.

Машина подкатила к круглому участку, словно вырезанному из цветущего зеленого сада, — одной из главных местных достопримечательностей.

— Это место называется Пять Светильников, Айрис, — принялся объяснять Уокер. — Пять больших ламп на столбе освещают дороги, которые в этом месте пересекаются и ведут в различные точки Золотых Полей.

— Довольно романтично, правда? — С этими словами девушка посмотрела на Неда.

Может быть, она только сейчас заметила, какой он стал тихий?..

— Здесь так хорошо. Представляю себе, как чудесно по вечерам. Сколько еще?

— Мы почти приехали! — подал голос Джеймс. — Осталось самое большее десять минут.

— Прекрасно. Я умираю от голода и устала. Надеюсь, дома прохладно.

— Конечно, — успокоила ее мать тоном, по которому чувствовалось, что она снисходительно относится к нытью дочери.

Нед поймал взгляд Айрис. Синклер был уверен, что она посмотрела на него опять из-за того, что он стал слишком молчалив.

— Вообще-то, Айрис, это один из самых красивых домов в Ургауме. Я работаю не очень далеко. Отдел электрификации как раз напротив, по прямой по крайней мере. Хотя если добираться, то надо ехать на велосипеде.

— Я рада, что ты намерен навестить нас, Нед. — Айрис улыбнулась, краем глаза глядя на него, а потом прищурилась как-то чрезвычайно многозначительно.