Золотые слезы

— Доброе утро, мадемуазель. Меня зовут Белла. Если вам что-нибудь понадобится, позвоните, и я приду, — сказала она тихо, со смущенной улыбкой и поставила поднос на столик возле кровати. Затем она взяла со стула пеньюар и хотела помочь Маре надеть его, но та не проявила желания одеваться. Она подбила подушку, оперлась на нее спиной и удобно уселась в постели, прикрывшись одеялом. Горничная удивленно смотрела на ее обнаженные плечи. Mapa сделала вид, что не замечает смущения Беллы, но не сомневалась, что уже через полчаса вся прислуга в доме будет знать, что леди, приехавшая с месье Николя, спит без ночной рубашки.

— Спасибо, Белла, — поблагодарила Mapa горничную, установившую поднос на покрывале и оставшуюся на почтительном расстоянии в ожидании дальнейших распоряжений. — Мой племянник и его гувернантка уже проснулись? — поинтересовалась Mapa, делая глоток обжигающего черного кофе.

— Мастер Пэдди играет с мисс Дамарис, а мисс Джэми… — Белла помолчала и вдруг заговорила обиженным тоном; — Вчера вечером она давала мне указания, как стелить вам постель, как раскладывать вещи. Она хотела, чтобы я сделала все по ее вкусу, и не отходила от меня ни на шаг, пока я не закончила. Наверное, она предполагает, что я никогда не служила в приличных домах.

Mapa улыбнулась, представив себе, как Джэми властно отдавала приказы этой хрупкой негритянской девушке, требуя беспрекословного подчинения.

— Простите ее, просто она так долго находится при нашей семье, что считает себя вправе распоряжаться моими вещами, — ответила Mapa.

— Мисс Джэми напоминает мне старую мамашу Мэри, которая работает у нас на кухне. Она никому не позволяет прикоснуться к своим кастрюлям и сковородкам, следит за тем, чтобы все было на своих местах — и не дай Бог взять что-нибудь с полки без ее ведома! — уперев руки в бока, заявила Белла. — Когда вы будете готовы принять ванну, позвоните, и я принесу горячую воду, мадемуазель.

Горничная собиралась уже уйти, как вдруг Mapa почувствовала, что ее тошнит. Она постаралась протолкнуть внутрь кусочек булочки, которую уже откусила, но безуспешно. Белла успела взять с рукомойника тазик и поднести его к ней.

— Черт побери, — выругалась Mapa вполголоса и откинулась на подушку, а через минуту благодарно улыбнулась Белле, которая положила ей на лоб холодный компресс. — Теперь все в порядке. Что это на меня вдруг нашло?

— Мне неловко об этом говорить, — замялась Белла. — Но так очень часто бывает при беременности.

При этих словах горничной на Мару накатила очередная волна тошноты. Самые страшные ее опасения, которые она изо всех сил старалась гнать от себя, похоже, оправдывались.

Она носит под сердцем ребенка Николя! Mapa подозревала неладное уже с месяц, но надеялась, что ошибается; Однако больше невозможно закрывать глаза на припухшие соски и не обращать внимания на округлившийся, потяжелевший живот. Mapa намеренно не сводила пристального взгляда с Беллы до тех пор, пока девушка не почувствовала себя неловко и не прониклась важностью ситуации.

— Я хочу, чтобы ни одна живая душа в доме не узнала об этом. Вам понятно, Белла? Обещайте, что мое положение останется тайной для всех.

— Я умею держать язык за зубами, мадемуазель, — заверила ее горничная. — Вы можете полностью доверять Белле.

Вскоре Белла ушла, забрав с собой нетронутый завтрак, на который Mapa не могла смотреть без отвращения. Оставшись в одиночестве, Mapa откинулась на подушки и, сложив на груди руки, погрузилась в размышления.

Итак, она беременна. В ее чреве находится плод их с Николя близости. Mapa вдруг испытала чувство глубокой досады по поводу того, что за удовольствие, которое было обоюдным, расплачиваться приходится ей одной. Получается, что она одна наказана за прелюбодеяние, а Николя вышел сухим из воды. Но ведь это несправедливо! Пройдет еще немного времени — по приблизительным подсчетам, она была на третьем месяце, — и скрыть свое положение от окружающих будет уже невозможно. Интересно, что тогда предпримет Николя? Как он отнесется к перспективе стать отцом? Нет, она ни за что не допустит, чтобы Николя узнал о ребенке. Такого унижения ей не вынести! Скорее всего он начнет жалеть ее, но сносить жалость от Николя было выше ее сил. А что, если он, единственно повинуясь долгу чести, предложит ей выйти за него замуж? Разве может она принять его предложение в данных обстоятельствах? Нет, об этом не может быть и речи. Да и не способен Николя на такое донкихотство!

В полном отчаянии Mapa обратилась мыслями к покойному брату. Брендан помог бы ей найти выход, посоветовал бы, как поступить. Его задорная, насмешливая улыбка еще долго стояла перед глазами у Мары.