Золотые слезы

Возвращаться в комнату не хотелось, но Mapa опасалась столкнуться с кем-нибудь у фонтана. В коридоре было темно, как в чернильнице, и Mapa передвигалась очень медленно. Она зевнула, на миг прикрыв глаза, сделала еще несколько шагов и с размаху налетела на какое-то препятствие.

— Что за черт!

Чьи-то сильные руки подхватили ее и уберегли от неминуемого падения. Mapa почувствовала, как кто-то крепко держит ее за талию.

— С вами все в порядке?

— Да, — ответила Mapa, которой не нужно было ни слышать голос, ни видеть лицо человека, чтобы догадаться, что это Николя. У нее не было ни малейшего сомнения в том, что это он. Mapa вгляделась в темноту и различила очертания его лица. Шанталь тоже пытался рассмотреть ее.

— Амайя, — тихо вымолвил он наконец, и Mapa пожалела, что с его губ слетело не настоящее имя. — Я действительно не ушиб вас? — с неподдельным беспокойством спросил Николя. — Вот уж никогда бы не подумал, что вы можете так бесшумно передвигаться. Пойдемте, я угощу вас коньяком. Если, конечно, не сочтете зазорным для себя войти в мою комнату. У вас ледяные руки, коньяк поможет согреться.

В его комнате было темно, и Mapa в нерешительности замерла у порога, стараясь справиться с сильнейшим волнением, от которого мурашки побежали у нее по спине. Николя зажег свечи, и их желтоватый свет рассеял мрак, загнав его жалкие остатки в дальние углы комнаты. Mapa услышала звон хрусталя. Николя обернулся с двумя бокалами, до половины наполненными золотистой жидкостью, и только теперь заметил, что девушка почти обнажена, если не считать тончайшего прозрачного пеньюара. Взгляд мужчины медленно скользил по шелковой ткани, не скрывавшей, а скорее подчеркивавшей притягательно округлые формы ее тела. Mapa затаив дыхание следила за его взглядом, ласкавшим ее грудь и плечи, но неожиданно залилась румянцем и стала собирать пеньюар складками спереди, чтобы скрыть, что под ним она абсолютно обнажена.

Николя подошел к Маре вплотную и протянул ей бокал. Девушка робко взяла его в надежде, что крепкий напиток успокоит расстроенные нервы. Не сводя настороженного взгляда с Николя, она принялась маленькими глотками пить обжигающий коньяк. Что же с ней происходит? Почему ей нравится, когда он смотрит на нее такими глазами? Почему ей хочется флиртовать с ним, завлекать, разжигать страсть? Ведь никогда прежде ее не радовало, если мужчины так на нее смотрели. А с Николя все иначе. Mapa вынуждена была признать, что он не похож на других мужчин точно так же, как она не похожа на других женщин. Ему удалось очаровать и восхитить ее так же, как ей самой всегда удавалось пленять мужчин.

— Я и представить себе не мог, что, выйдя в коридор, чтобы выкурить сигару, найду вас в темноте, да к тому же почти голой, — сказал Николя, любуясь золотистым блеском ее волос.

Он взял у нее из рук пустой бокал и поставил рядом со своим на стол. Mapa опустила глаза и посмотрела на свои босые ноги, выглядевшие очень хрупкими и беззащитными рядом с огромными ступнями Николя. Подле него она вся словно уменьшалась в размере и теряла свою обычную самоуверенность. Это доселе неизведанное чувство наполняло ее сердце страхом и вынуждало признать справедливость опасений Брендана.

— Вы удивляете меня, Амайя, — шепнул ей на ухо Николя, горячим дыханием опаляя щеку девушки. — Я предполагал, что добропорядочная английская мисс должна спать в ночной рубашке из плотного льна с закрытым воротом. А в этом шелковом пеньюаре все ваши прелести выставлены напоказ.

— Вы когда-нибудь присутствовали в спальне добропорядочной английской мисс в тот момент, когда она отходила ко сну, месье? — язвительно поинтересовалась Mapa. Николя отрицательно покачал головой, и она снисходительно добавила: — Тогда откуда вам знать, в чем спят такие женщины, как я?

— Такие женщины, как вы? — переспросил он. — А какая вы женщина? Или, может быть, вы все еще маленькая девочка, притворяющаяся женщиной?

От этих слов Mapa негодующе вспыхнула. Но прежде чем она успела собраться с духом и дать обидчику решительный отпор, Николя снова заговорил:

— Ах, как бьется ваше сердечко! От чего? От восторга? Или от страха? Вправе ли я внушать вам такое беспокойство? — С этими словами он коснулся ее плеча, затем рука скользнула под шелк пеньюара, и нежная грудь оказалась в его ладони. Николя ласкал сосок до тех пор, пока тот не затвердел. Другая рука тем временем проникла к изгибу спины, где начинается ложбинка между ягодицами.

Mapa с изумлением почувствовала, что он настойчиво притягивает ее к себе, и в следующее мгновение ощутила своим телом его окрепшую плоть. У нее перехватило дыхание. Mapa преисполнилась решимости утаить от Николя свою невинность и не дать ему повода для насмешек. Она медленно подняла руки и обвила его массивную шею. Тонкие пальцы переплелись у него на затылке, а губы слегка приоткрылись в ожидании поцелуя.