Золотые врата. Трилогия (СИ)

Бетонный пол был чисто выметен, справа на второй этаж вела лестница из которой торчали куски арматуры. В углу зала стоял камин с защитным экраном из толстого стекла, у стены холодильник, кухонный стол, мойка. Обеденный стол, длинный с массивной столешницей на прочных ножках, был придвинут к стене между окнами, выходящими в заросший липами парк. Слева была обитая дерматином дверь перед которой лежал пластиковый коврик.

В глубине дома послышались быстрые шаги, дверь распахнулась. На пороге стояла женщина лет тридцати с каштановыми волосами заколотыми на затылке в хвост. На ней были джинсы и синяя толстовка с капюшоном. Сняв очки в тонкой оправе она, чуть приподняв брови, вопросительно посмотрела на Корсакова. Она показалась Игорю слишком серьезной и деловой и он немного смутился под оценивающим взглядом.

– Вы к кому? – голос у нее был немного охрипший, она кашлянула и помассировала горло.

– Мне нужен Павел Воскобойникова, – сказал Корсаков.

Женщина сунула в рот дужку очков, еще раз критически осмотрела его и Игорь вспомнил, что три дня не брился.

– Павел Викторович будет немного позже. Может быть я смогу вам помочь?

Корсаков пожал плечами. В пакетах звякнули бутылки.

– Если вы умеете пить водку в таких же количествах, что и Павел Викторович, то определенно поможете. Меня зовут Игорь Корсаков, я его старый друг.

– А‑а, – женщина улыбнулась и улыбка преобразила ее лицо – сделала его милым и добрым, – так вы тот художник, который зарыл свой талант на Арбате, вместо того, чтобы выставляться в Прадо, в Лувре и в Третьяковке!

– Да, это я, – Корсаков скромно потупил глаза и стал ковырять ботинком бетонный пол, – а еще что вы обо мне знаете?

– Что вы чаще держите в руке стакан, чем кисть, но голова у вас светлая и если найдется кто‑то, кто вправит вам мозги, то из вас еще может получиться человек.

– Ох, вы меня в краску вгоняете, – пробормотал Игорь, – чтобы из меня, да вдруг человек…

– Это не мои слова, к тому же я не верю, что вас можно заставить покраснеть – Павел Викторович мне много чего порассказал. Да заходите же, что ж мы на пороге стоим, – он отступила в сторону, – у нас тут четыре комнаты отремонтированы, в них мы и живем.

Корсаков шагнул через порог.

– Я тут кое‑что привез, – сказал он, ставя пакеты на стол.

– Я догадалась по звуку, что вы привезли. Должна вас огорчить: Павел Викторович дал мне страшную клятву, что до окончания работ не позволит себе «расслабиться». Так что выпивать будете в одиночку, ну, может я иногда составлю вам компанию.

– Вот мерзавец, – сокрушенно покачал головой Корсаков, – мог бы и предупредить, что завязал. А где он сам?

– Пошел в лес. У него новое увлечение – собирает пеньки и коряги, и режет из них всякие кошмарные скульптуры. Есть хотите?

– Не откажусь, – после пива Корсаков ощутил голод, – а что это никто не работает? Кстати, как я могу вас называть?

– Можете называть как все – Мариной. А почему никто не работает? У нас тут такая бригада была, что просто ужас! – она, не переставая рассказывать, открыла холодильник и стала вынимать продукты, – больше пили, чем работали. Позавчера приехал заказчик, посмотрел на все это и рассчитал всю бригаду разом. Теперь вот ждем, когда другие приедут.

– Ну, это у нас так всегда, – согласился Корсаков, – если пьянство мешает работе, ну ее на хрен, эту работу.

– Вот‑вот. Вы котлеты с макаронами будете?

– С удовольствием.

Марина поставила на газовую плиту сковородку, положила кусок масла и присела возле стола.

– Чай, кофе? – спросила она, – ах да, у вас же пиво.

– Все равно от чая не откажусь. А вы здесь что делаете?

– Видите ли, моя специализация – дворянские усадьбы восемнадцатого‑девятнадцатого веков. Заказчик привез сюда архивы семьи Апраксиных, старые проекты дворянских усадеб. Он хочет восстановить здесь все, как было в девятнадцатом веке. Вот я в архивах и роюсь. А между делом помогаю Павлу Викторовичу делать эскизы внутренних помещений – в свое время я закончила МАРХИ. Ой, горим, – Марина вскочила, выложила на сковороду котлеты и макароны, накрыла крышкой. – Мне здесь нравится. Настоящее дворянское гнездо, – она подошла к окну, – старый парк, вековые липы. Возле церкви есть кладбище, там могилы семейства Апраксиных и их предшественников князей Белозерских. Вы не поверите, есть могила тысяча восемьсот двадцать седьмого года! Если хотите – я вам потом покажу.

– Обязательно сходим, – кивнул Корсаков.

Пока Марина заваривала чай, он съел все, что было предложено. Выпивать в одиночку не решился, решив дождаться Воскобойникова. Не может быть, чтобы Пашка завязал. Потом они с Мариной пили чай с конфетами и мило беседовали о новых тенденциях в современной живописи.