Золушка барачного квартала

– Погоди, Михалыч, не кати бочку на директора, еще не доказано, – формовщик Плетнев пытался унять напористого работягу.

– Как же не доказано? Его же арестовали, а в кабинете ОБХСС теперь… документы проверяют. А так просто не стали бы арестовывать, значит виноват. Куда бетон уходил? Куда балки отправлял? Налево они уходили, снабжал ворье, сам вор.

– Геннадий Иванович не вор, он многим помогал, – пытался отстаивать честь бывшего директора Плетнев. – Гамову квартиру надо было, он с семьей и с тещей в коммуналке ютился, в одной комнате… кто помог? Нижегородцев выбил для него жилье. А у меня сын младший болел, так Геннадий Иванович сам врачам звонил, лекарство доставал. А для коллектива сколько добра сделал! Все для людей! А если он отправлял, куда изделия нашего завода, так доход не в карман ему, а заводу шел.

– А ты проверял? – не унимался Михалыч. – Говорят, у него машина на нетрудовые доходы куплена, так ее конфискуют теперь…

– Эх, Михалыч, голова у тебя седая, а думать ты не умеешь, хорошего человека так и не заметил. Да таких как наш Нижегородцев поискать надо.

Мужики еще долго спорили, готовы был уже схватиться, но увидели следователя, приехавшего поговорить с работниками, замолчали и разошлись.

С высоты седьмого этажа открывался живописный вид на город. В ближайшем обозрении раскинулся сквер, а за ним многоэтажные дома, широкая улица с тротуарами. Славка постоял минут пять на балконе, вернулся в комнату, где у телефона сидела мать. Валентина Александровна смотрела на телефон, который в день ареста мужа разрывался от звонков, а потом, словно отключали его.

– Мам, не жди, кто хотел, те позвонили, – сказал Славка, присаживаясь напротив. – Лучше скажи, как чувствуешь себя, давление как?

– Да что мое давление, в норме, не переживай. – Она поднялась, поправив блузку. Валентина даже дома одевалась элегантно, привыкла за много лет, сама себя к этому приучила. Ее ровно подстриженные волосы, был собраны в этот раз шпильками, а некоторые пряди, непослушные, выпали, и она убирала их время от времени.

Мысли Славки был заняты внезапным арестом отца, здоровьем матери и пропущенным свиданием с Элей. После ареста мать почувствовала себя плохо, вызывали скорую помощь, Славка сутки просидел дома. Он успокаивал себя тем, что обязательно найдет ее. Но уже прошла неделя, а он никак не мог вырваться.

Она набрала номер их давних знакомых. – Алла, здравствуй, дорогая… да-да, это я, Валентина. Что? занята? Хорошо, я перезвоню… что говоришь? долго будешь занята? А-аа, ну хорошо, – она положила трубку.

– Мам, ну перестань ты звонить всем подряд, – Славка сразу понял, что некоторые знакомые и даже друзья отвернулись от них, избегая лишних разговоров. Кто-то боялся за свою карьеру, кто-то не хотел, чтобы падала тень на репутацию семьи, а кто-то просто занял выжидательную позицию, не вступая в разговоры с семьей бывшего директора предприятия.

– Я удивлена, просто не могу в себя прийти… почему такое отношение? Гена стольким людям помогал, откликался на любую просьбу, у нас каждый день были гости…. Он столько сделал для завода, да и вообще для строительной отрасли нашей области… к тому же, еще не было суда…

– Мам, перестань, и так понятно… надо общаться с теми, кто общается с нами.

– Ты прав, сынок, но я все равно не могу понять и привыкнуть. И сейчас, когда папе нужна поддержка и помощь, они даже не хотят со мной разговаривать. – она посмотрела на сына. – Отец хотел взять тебя на завод, а теперь…

– Теперь я буду сам устраиваться на работу. А поддержка и помощь для отца – это мы с тобой.

– Я позвоню Бекетову, может быть поможет с трудоустройством…

– Мам, не надо, вот просто прошу: не надо. Я сам найду работу. Не нужно никого просить и уговаривать, тем более, унижаться.

– Да какое же унижение, попросить посодействовать в устройстве сына на работу. Тем более, ты молодой специалист с красным дипломом.

– Вот именно! Так что я сам устроюсь.

– Куда? Мы с отцом хотели, чтобы ты работал на перспективу, а теперь… – она заплакала.

Славка подошел к ней, опустился на корточки. – Мам, не надо себя так доводить. Я обещал отцу, что с тобой все будет в порядке, прошу тебя: успокойся.

– Хорошо, я не плачу.

– Мне нужно отлучиться из дома, пообещай, что будешь следить за давлением.

Вытирая слезы, она спросила: – Кажется, ты хотел нас с отцом с девушкой познакомить?

– Да, хотел, но сейчас не время.

– Ты из-за меня сидишь дома… понимаю, тебе, вероятно, надо увидеться, ты иди, сынок, иди… надеюсь, твоя девушка поймет тебя…

– О чем ты, мама?

Валентина подала областную газету. – Уже написали про отца, очень торопятся очернить человека.

Слава взял газету, пробежался глазами по статье и отшвырнул. – Мам, не читай подобные статьи. Вообще не покупай газеты.

– Эту газету мы выписываем, я взяла ее в почтовом ящике, – с горькой усмешкой заметила женщина.

– Мам, ну тогда просто не читай, не мучай себя, – Славка прихватил легкую ветровку, потому что вечерами бывает прохладно.

– Сынок, зонтик возьми, вдруг дождь,

– Ничего, не растаю.