Золушка и ее команда

– Ахфель, давай будем откровенны, – заговорила старшая рубака, – ты потерял меня в тот день, когда бросил. Молчи! – приказала она, когда король вскочил, намереваясь возразить. – Дай мне сказать! Я знаю, то была не твоя вина. Ты выполнял свой долг – долг сына и наследника престола! Поступи ты наоборот, я сочла бы тебя трусом и подлецом! Но время, Ахфель… время… Для гнома шестьдесят лет – небольшой срок, а для ждущего сердца… Для сердца, что каждую ночь прислушивалось, жаждало услышать знакомые шаги, для сердца, что не раз хотело перестать биться, что толкало меня под чужие мечи и секиры только ради того, чтобы закончить это пустое одинокое существование, – для моего сердца, Ахфель, это оказалось слишком долго! Оно умерло, хотя я и жива! Умерло и уже остыло. Прими это как данность и отпусти меня с миром. Не тревожь прошлое!

– Но я не могу! – воскликнул его величество и вдруг, схватив гномеллу за толстую косу, дёрнул к себе и прижал так крепко, что она не смогла пошевелиться. – Я не могу забыть! Все эти годы я верил, что ты ждёшь меня! Да, злишься, бесишься, ругаешь последними словами, но ждёшь! Я не женился только из-за того, что считал: у меня есть невеста!

– У тебя нет невесты! – упершись ладонями ему в грудь и тяжело дыша, прошептала Руфусилья. – Ты не дарил мне памятной вещи, какую уважающий себя мастер должен дарить избраннице!

– Да! – не стал отрицать король. – Потому что хотел поговорить с отцом и подарить тебе что-нибудь из королевской сокровищницы! Вот только без его разрешения я не мог этого сделать. Когда он срочно вызвал меня, я решил, у нас очередной конфликт с эльфами и, как только мы его уладим, я поговорю со стариком и вернусь к тебе уже с официальным предложением. Кто же знал, что так получится?

Хитроумным приёмом рубака вывернулась из его рук и отскочила назад.

– Это уже неважно, Ахфель! Всё позади. Простимся и забудем! Гномеллы твоего народа любят тебя, любая с радостью пойдёт замуж за короля!

– Я не могу, Руф! – прорычал его величество.

Молниеносным движением сгрёб рубаку в объятия и принялся целовать, и жаром его поцелуев можно было растопить все драгоценные металлы в королевской сокровищнице. Рубака сопротивлялась с не меньшим рычанием. Они казались дикими зверями, сцепившимся в смертельной схватке. А вода заглушала и его слова любви, и её слова обиды. В конце концов Руфусилье удалось высвободиться – как ни силён был король, воинское мастерство имело свою цену! Она вновь отступила, ощущая на губах упоительный вкус его поцелуев и боясь дать себе волю. В теле полыхал пожар, ведь все эти годы в её жизни не было страсти, лишь слабое подобие, а этот – этот! – гном был её гномом! Сердце в таких вещах не ошибалось!

– Не подходите, ваше величество! – рубака отстегнула боевые топорики, перехватила их поудобнее. – Хватит!

– Ах, так? – возмутился Ахфельшпроттен, сорвал с пальца один из массивных перстней, украшенный великолепным рубином, подошёл к ней, не обращая внимания на опасно поблёскивающие лезвия, и сунул перстень прямо ей в пышное декольте. – Руфусилья Аквилотская, старшая дочь почтенного Аквилота, Синих гор мастера, отдаю тебе любимое кольцо моей матушки и спрашиваю: согласишься ли ты войти в мой дом хозяйкою, и на трон – королевою Независимого Подгорья?

– Нет! – закричала рубака. – Никогда, слышишь?

И выскочила из беседки.

Его величество Ахфельшпроттен подошёл к парапету и с наслаждением подставил лицо тысячам мелких брызг. Он улыбался. Ведь кольцо Руфусилья Аквилотская не вернула!

* * *

Пребывание вдали от столицы явно пошло его величеству на пользу: на щёки вернулся здоровый румянец, в голосе появились насмешливые нотки. За время отдыха в Невьянском замке король оброс и теперь заплетал волосы в косу, позволяя брадобрею ухаживать лишь за бородой. Он похудел и расправил плечи, исчезла некая округлость, которую на мужчинах его комплекции замечали лишь самые близкие люди. Тому причиной были охоты и турниры, а также то, что ежедневно ожидавшая от его величества предложения руки и сердца герцогиня рю Филонель старалась вовсю, ловя любое желание партнёра. Впрочем, связывать себя узами брака Редьярд не торопился, хотя Невьянский замок и превратился в подобие дворца, в котором были свой король и, несомненно, своя королева.

Его величество устроился поудобнее на своём месте в своём кабинете и махнул рукой рю Виллю:

– Давай его сюда!

Тот вышел за дверь и вернулся с Ягораем рю Воронном. Граф выглядел похудевшим, но по-прежнему опасным.

– Я хочу услышать всё, Яго! – не давая ему даже поклониться, предупредил король. – Под «всё» я понимаю всё и ни словом меньше! Но сначала ответь мне: ты привёз его? Привёз договор с Крамполтотом?

Рю Воронн молча поклонился и принялся расстёгивать камзол. Брови герцога рю Вилля поползли вверх:

– Граф, что вы делаете?

– Вы позволите, ваше величество? – Яго указал на острый нож для бумаг, что лежал на королевском столе.

Его величество кивнул.