#Zолушка в постель

На это я молчу, а вот другой вопрос интересует очень остро:

– Ты хотел о чем-то поговорить?

– С чего ты взяла? Я хотел поужинать. А тебя надо учить выходить в свет. Чтобы ты не пугалась при виде креветок в ресторане и умела пользоваться приборами.

– Да за кого ты меня держишь! – возмущаюсь я. – Я умею пользоваться приборами и уж точно пробовала креветки!

– Сколько зубчиков на вилке для рыбы?

– Кокильная вилка маленькая, с тремя зубчиками и прорезью, бывают и четырехзубчатые. Для консервов – с пятью зубчиками и перемычкой. Для креветок двузубец. К омару подают иглу.

Игорь смотрит, удивленно подняв бровь, а я, пережив минуту триумфа, признаюсь:

– Нас же учили в отеле сервировке, чтобы мы могли, если что, пойти на замену в ресторан на завтраки или ужины.

Официант приносит Игорю кофе, мне вино и приборы. Я хихикаю, потому что, несмотря на то что мне заказали креветки, а Игорю – рыбу, вилки самые обычные, какими мы все привыкли есть.

Пока я занята рассматриванием интерьера, Игорь пересаживается на мой диван и притягивает меня к себе. Это происходит так неожиданно, что я вздрагиваю, а потом его губы касаются шеи, и меня снова куда-то уносит. Только сейчас это нельзя объяснить опьянением. Я просто таю, низ живота сводит от совершенно нового ощущения, а во всем теле появляется дикая слабость. Мне хочется расслабиться и продлить мгновение жутко приятного касания, но не дает покоя мысль, что это неправильно.

– Игорь! – пытаюсь возразить, правда, выходит как-то неубедительно.

– Что?

– Не надо.

– Приведи хоть одну причину почему. Только не говори, что не хочешь, потому что этот довод я разнесу минуты за две.

– Нас увидят!

– И пусть, что с того?

– Тебе – возможно. Я к такому не привыкла.

– Еще варианты?

Мне хочется его укусить, честное слово! Прямо впиться зубами в шею, чтобы следы остались и на работе как дурак с шарфиком ходил.

– Ты старше.

– Опытнее, это в плюс.

– Ты мой опекун.

– Вообще заводит нереально, да?

– Нет!

Я отпрыгиваю от него, едва замечаю официанта с салатами. Игорь смеется, официант профессионально бесстрастен, а я краснею и берусь за вилку. Не станет же он приставать, пока я ем? Но, очевидно, я плохо знаю Крестовского, потому что он не возвращается на свое место, а намеревается ужинать рядом со мной. И даже не знаю, нравится мне это или нет.

Страшно, очень, прямо до слабости в коленях. Потому что до сих пор у меня не было возможности пережить первую подростковую влюбленность. Конечно, какие-то чувства в школе были, но такие… несерьезные. Я плохо понимала, что вообще можно делать с парнем, о чем говорить, что я должна чувствовать. Мифические «бабочки в животе» были не более чем красивой метафорой из книг о любви.

Ан нет, не метафора, только к бабочкам этим прилагается еще огромная куча сомнений и проблем.

– На чем мы там остановились?

Лично я останавливаюсь на салате, ибо такого вкусного не ела никогда. Очень легкий, с тонкими ломтиками твердого сыра, маленькими сладковатыми помидорками, бальзамическим соусом и хрустящей смесью салата и базилика.

Игорю не удается добиться от меня продолжения разговора, поэтому мы молча едим. Сначала салаты, а затем и горячее, которое вообще не оставляет мыслей о чем-то, кроме нежного вкуса креветок в сочетании с легким лимонным соусом. Давно и редко мама делала потрясные креветки с рисом в сливках, на сковороде. Я обожала их, эти маленькие кусочки розового мяса. Конечно, таких огромных, какие принесли мне, я ни разу не пробовала. Наелась двумя, а еще две отдала Игорю, который, кстати, с удовольствием съел.

Все-таки иногда на него находит затмение и он становится нормальным. Даже каким-то заботливым или просто самим собой. И я начинаю думать, что мне бы хотелось иметь такого старшего брата. Несмотря на все отрицательные качества Игоря, которых, будем честны, вагон и маленькая тележка, он реально умеет решать все проблемы.

– Хочешь десерт? – спрашивает он, вырывая меня из раздумий.

Я даже не замечаю, что его рука вольготно расположилась на моей коленке и осторожно ее поглаживает кончиками пальцев. Черт, так приятно, что с трудом получается отстраниться.

– Нет, спасибо, я наелась.

И только я думаю, что сейчас мы поедем домой и я смогу спрятаться в норке и обо всем подумать, как Игорь говорит:

– Идем, потанцуем.

Чуть подальше, в окружении мягких диванов, действительно есть площадка для танцев, и уже развлекаются две или три пары. Меня вдруг охватывает настоящая паника:

– Я не умею!

Я даже на выпускном не танцевала в паре! И сейчас опозорюсь на весь ресторан. Тем более с ним!

– Умеешь, идем.

Игорь буквально силой вытаскивает меня на танцпол и прижимает к себе. Я чувствую оцепенение, но, увидев, что на меня никто не смотрит, расслабляюсь и даже начинаю получать удовольствие от плавных движений под неспешную музыку, от крепких объятий, окутывающего запаха сложного парфюма. Сердце гулко стучит в груди, и Крестовский наверняка это чувствует, но ему, кажется, хорошо. И я решаю в этот раз не дергаться, потому что после сумасшедшего дня вечер выходит уютный. С оговорками, но все же.