Золушки нашего Двора

Лязгая подкованными железом ботинками, делегация двинулась в портал. Бруни представила гномов в боевых доспехах и внутренне содрогнулась — в половину человеческого роста, кряжистые бородатые мужички, казалось, способны были смести с лица земли дворец со всеми постройками и, не останавливаясь, чтобы отряхнуть штаны от пыли, проследовать дальше. Самым первым, в кожаном камзоле, состоящим из одних ремней и карманов, подпоясанный широким поясом с пряхой мастера, напоминающей амбарный замок, шёл гном, рыжий, как пожар, чьё лицо и руки были так густо покрыты веснушками, что казались коричневыми. Из-под насупленных красных бровей сурово смотрели на мир голубые глазки, под взглядом которых пропадало всякое желание дразнить коротышку из-за невысокого даже по меркам гномов роста или цвета волос. За ним следовали четверо воинов, судя по всему, заядлых рубак. У них даже из-за голенищ сапог выглядывали рукоятки боевых топориков, предназначенных для метания. Позади выстроились остальные Драгобужские вельможи, одетые в богато украшенные золотым шитьём и мехами кафтаны, создававшие впечатление добротности и... тяжести. Прибывшие, все как один, были обуты в тупоносые ботинки на толстой подошве, с той только разницей, что обувь боевых гномов почти полностью закрывалась заходящими друг на друга металлическими щитками. У большинства 'делегатов' уши были проколоты в нескольких местах, серьги не уступали по роскоши серьгам Ласурских модниц, хоть и казались более массивными. А уж какие их украшали самоцветы! Такие не снились и Главному Мастеру-распорядителю сокровищницы Ласурингов! Волосы и бороды гномы предпочитали заплетать в затейливые косицы, украшая их серебряными и золотыми бубенцами. Так что к лязгу обуви прибавлялся с каждым новым шагом их мелодичный звон.

Выдвинувшись из портала, острие ромба оказалось в опасной близости от Ласурского короля.

Редьярд и бровью не повёл. Не двинулся в шеренге ни один гвардеец. Лишь единым порывом взметнулись обнажённые мечи, отдавая честь прибывшим.

Рыжий 'делегат', остановившийся в метре от короля, окинул его тяжёлым взглядом и протянул на заскорузлых ладонях, явно близко знакомых с инструментом, свиток, перевитый золотым шнуром с печатью Крамполтота Первого.

— Именем короля, правителя Подгорного царства и Драгобужского наземья, гномы приветствуют тебя, король Ласурии, Твоё Величество, Редьярд Третий, и поздравляют с радостными событиями, волею Богов случившимися в твоём доме с твоими кровными сыновьями! Да пребудут границы твоего государства — нерушимыми, стены замка — крепкими, а сокровищница — полной земного огня самоцветов!

Его Величество протянул руку, и гном, шагнув вперёд, положил свиток в его ладонь и поклонился. Достоинством поклона можно было топить вражеские корабли.

— Назови мне своё имя, уважаемый сын Подгорного царства, чтобы я мог поблагодарить Его Величество Крамполтота Первого в твоём лице за поздравления!

— Имя моё — Виньогрет, звание — Цеховой старшина, Синих гор мастер! — снова поклонился гном.

Не глядя, протянул ручищу назад. Сопровождающие с поклонами подали ему верительные грамоты, которые он также передал королю, каждый раз кланяясь. На каждый поклон Редьярд отвечал вежливым кивком.

После вскрытия министром Ложвиным Свином верительных грамот и занудного чтения всех титулов и званий должностных лиц в составе делегации, после личного представления королю каждого — каждого! — прибывшего, после краткой, но полной комплиментов ответной речи Его Величества, после процедуры закрытия портала, за которой Бруни следила с не меньшим интересом, чем за гномами, гостей проводили в отведённые им покои в одной из башен замка, отличавшейся невысокими потолками.

— Ты мне нужен! Никуда не уходи! — приказал Его Величество старшему сыну, убирая с лица любезную улыбку и отирая со лба испарину: — Слава Пресветлой, это, наконец, закончилось! Ян, больше мы не никого не ждём?

— Делегация из Весеречья прибыла позавчера, — тут же ответил секретарь, — степняки из Дикоземья прислали поздравления с Его Величеством королем Гаракена, асурх Понтиломус ограничился официальным поздравлением, переданным через Его Светлость рю Воронна.

— Кто бы сомневался в его недовольстве! — хмыкнул шут, выглядывая из-за королевского плеча. — Ведь свадьба сыновей означает скорых внуков и правнуков...

— Какие внуки? Какие правнуки? — возмутился принц Колей. — Молод я ещё для такой ответственности! Вон, пусть братец Арк с жёнушкой стараются за двоих! Да, малышка? — и он недвусмысленно посмотрел на Бруни, которая от неожиданности подобной реплики не нашлась что ответить, зато залилась просто чудовищным румянцем.

— А кстати, — прищурился на сыночка Редьярд, — у тебя есть время до завтрашнего вечера подумать о своём поведении и о продолжении династии! Стража!

Будто на учениях, красные мундиры чётко и уверенно обступили Колея, от которого тут же отшатнулась свита.

— Папаня, может, не надо? — заныл тот. — Я в рот ни капли не возьму до свадьбы, клянусь!