Золушки при делах

Белоснежная яхта шла неведомым курсом под всеми парусами.

* * *

Принцесса Оридана сидела за своим рабочим бюро и, сложив руки на коленях, слушала рассуждения мужа о воспитании мальчиков.

Принц предусмотрительно не садился – было крайне неудобно.

– Итак, коли уж довелось парню расти в королевской семье, значит, образование он должен получить соответствующее! – говорил Колей, кружа вокруг Ориданы, как акула вокруг приманки. – Вы согласны со мной, Ваше Высочество?

– Да! – прошептала принцесса, поймав себя на том, что беззастенчиво разглядывает мужа.

Он и раньше отдавала должное его мужской привлекательности, собственно, только этому и отдавала должное – один раз на борту свадебной яхты. А сейчас он будто открывался с новой стороны, которая принцессу безусловно волновала. Впервые они что-то обсуждали вместе, Колей говорил не гадости, а вполне разумные вещи. Это оказалось на удивление… возбуждающим.

– Тогда вам придется обуздать желание постоянно быть рядом с Саником и на несколько часов в день позволить учителям заняться его образованием и манерами! – принц остановился перед ней.

– Обуздать… желание? – уточнила Оридана, глядя на мужа снизу вверх и медленно краснея. Потому что не обуздывалось.

Колей присел на корточки, охнул, быстро встал, заставляя ее тоже подняться.

– Дорогая, мальчишки должны быть самостоятельными и не держаться за мамкину юбку… Вот как мы с Арком! – воскликнул он.

– О! – воскликнула Оридана и перевела взгляд на пальцы мужа, которые нервно перебирали ткань ее платья. – Вы же держитесь за мою!

Колей непонимающе посмотрел вниз, тоже покраснел и вдруг, порывисто прижав жену к себе, прорычал:

– Да, Аркаеш меня возьми! Вы мне позволите?

– Не надо Аркаеш… вас… – залепетала принцесса, до самой глубины души пораженная охватившим ее желанием, – лучше вы меня!

– Ори… – честно предупредил Колей, подсаживая ее на бюро и беззастенчиво задирая ей юбку, – для вас это может быть… непривычно!

– Конечно, – фыркнула та, – вы же не ночевать в моей постели ни разу с тех пор…

Не дослушав, принц впился поцелуем в ее губы. Оридана застонала – не от боли, от напора мужа, который делал с ее ртом, что хотел. Принцесса забыла, как ее зовут, кто она такая, в единый миг будто распалась на сотни искорок, каждая из которых вспыхивала, но не сгорала – мучительно и жарко тлела. Из головы вылетели все мысли, и время остановилось, а когда двинулось вновь, Оридана обнаружила себя обнаженной, сплетающейся в объятиях с совершенно голым мужем прямо на бюро из ценных пород дерева, и вдруг ощутила, что вот сейчас… сейчас мир развалится на части. И он действительно развалился. Искры, в которые она превратилась, воспламенились, а из ее горла рвался непристойный стон, совершенно не подобающий приличной принцессе.

– Что… вы… со мной?.. – простонала Оридана, выгибаясь в сильных руках мужа.

– Я вас… – честно ответил тот.

– О-о-о! – закричала принцесса, достигая вершины волны, и опала в объятиях Колея, будто сломанный цветок.

– Вам не нравится? – Колей, тяжело дыша, отстранился и посмотрел ей в глаза. – У меня и в мыслях нет вас обидеть! У меня в мыслях… – Он рыкнул и вжался в жену, наглядно демонстрируя, что именно творится у него в мыслях.

– Наши мысли впервые сходиться… – пробормотала Оридана и первой потянулась к его губам.

– Ну хоть в чем-то! – задыхаясь от желания, прошептал Колей, подхватил ее и понес в спальню.

* * *

За стеклом башни давно стемнело, черное море слилось с черным небом, едва прошитым светом звезд, виден ясно был лишь Вишенрог – цепочкой огней на побережье.

Ники подписала последнюю бумагу, сложила в стопку отработанных – завтра Брут заберет – и тоскливо посмотрела на пустую и холодную кровать. Получи, ненасытная утроба! Ни одного мужика, ни второго… Хоть третьего заводи, чтобы согревал ночами и шептал всякие глупости, необходимые любой женщине! Грой отправился с Призраками, и новостей от них пока не поступало. Лихай продолжил вояж по кланам, живущим вокруг столицы. Не то чтобы ей очень хотелось видеть кого-то из них, хотя темперамент, ограниченный воздержанием, уже давал о себе знать, но с некоторых пор Ники не любила спать одна. Наверное, потому что спала одна слишком долго…

Архимагистр бросила взгляд на часы. Два ночи – поздно! Надо ложиться. Как вдруг тренькнуло зеркало связи, тихонько, будто извинялось.

Увидев герцога рю Вилля, она обрадовалась до неприличия, однако сделала усталое лицо и зевнула, не прикрывая рот ладонью.

– Ты зеваешь как кошка, Твое Могущество, – понаблюдав за ней, заметил начальник Тайной канцелярии. – Прости, что побеспокоил в столь поздний час, но ты нужна мне!

– Как женщина? – Ники поднялась и потянулась.

– Как архимагистр! – уточнил Троян. – Хотя от тебя как от женщины я бы тоже не отказался!

– Неисправим, – нежно улыбнулась волшебница и шагнула в его кабинет через разделяющее их пространство.

– Невыносима, – герцог поймал ее руку, поднес к губам и с удовлетворением отметил, как изменилось лицо Никорин, когда она заметила на его столе замызганный платочек.