Золушки

Алекс Рехт нервничал, собирая группу на летучку после визита к Саре Себастиансон. Рядом с местами Сары и Лилиан Себастиансон обнаружен след от ботинка сорок шестого размера. Никаких иных технических улик в распоряжении следственной группы не было. Алекс надеялся, что коробка, которую они отправили в Государственную криминалистическую лабораторию, окажется более полезной.

Содержимое коробки выглядит устрашающе — это ясно и без экспертизы. Действия преступника казались настолько четко спланированными, такое не под силу психически здоровому человеку! Что, черт побери, происходит?

— Фредрика, выжми из матери Габриэля Себастиансона все, что можно! Любую информацию! — жестко распорядился Алекс.

Фредрика сдержанно кивнула и сделала пометку в блокноте, с которым никогда не расставалась. Алекс подумал, что ничуть не удивится, если в один прекрасный день она заявится на работу с диктофоном.

— Эта посылка в корне меняет дело, — начал он. — Теперь мы с уверенностью можем сказать, что исчезновение Лилиан — не случайность, а спланированное похищение. Похититель знал, кто она, явно хотел навредить ее маме и сейчас прячет ее в неизвестном нам месте. На данный момент, — комиссар закашлялся, — нам пока не удалось допросить Сару, но во время вчерашней встречи она не упоминала ни о каких других недоброжелателях, за исключением бывшего мужа. До тех пор пока не появятся другие зацепки, например от звонящих по горячей линии, мы отрабатываем гипотезу, что девочка находится у Габриэля Себастиансона. Вопросы? — спросил Алекс и посмотрел на Фредрику, которая, вопреки его ожиданиям, не произнесла ни слова.

Все молчали, но Петеру явно не сиделось на месте, поэтому Алекс спросил:

— Что у нас с горячей линией? Появилось что-нибудь полезное?

— Нет, — помедлив, ответил Петер, качая головой, и покосился на приглашенного аналитика из уголовной полиции. — Нет, ничего конкретного сообщить не могу: звонки продолжают поступать, но что-то определенное можно будет сказать лишь после того, как по телевидению и в газетах опубликуют фотографию девочки.

— Но фото хоть разослали? — кивнув, уточнил Алекс.

— Конечно, — быстро отреагировал Петер.

— Хорошо, — пробурчал себе под нос Алекс, — хорошо… Кто-то должен был что-нибудь заметить! Не может быть, чтобы ни один человек со всего поезда не заметил, как Лилиан увели, — вздохнул он. — Да, ну и, разумеется, мы ни в коем случае не распространяем информацию о полученной Сарой посылке: если газетчики узнают, что преступник снял с ребенка скальп, то заголовки будут, сами понимаете…

Повисло молчание, нарушавшееся лишь шипением висящего под потолком старенького кондиционера.

— Ладно, — вновь заговорил Алекс. — В следующий раз собираемся после обеда, когда Фредрика вернется от матери Габриэля Себастиансона. Я решил, что она поедет туда одна — думаю, мы вытянем из дамочки больше информации, если не заявимся к ней всем составом. Петер продолжает отслеживать звонки, а мы ждем результатов экспертизы. Петер, свяжись с курьерской фирмой, которая доставила посылку! Я попросил родителей Сары составить список знакомых их дочери, которые могут обладать информацией о местонахождении Габриэля Себастиансона. Сегодня работаем допоздна!

Летучка закончилась, группа разошлась, и в зале осталась только ассистентка Эллен, которая еще некоторое время сидела за столом, что-то записывая в своем блокноте.

* * *

Лишь сев в машину с раскрытым дорожным атласом в руках, Фредрика Бергман поняла, что мать Габриэля Себастиансона и бабушка Лилиан Себастиансон живет в элитном районе Юрсхольм: дорогие виллы, роскошные сады, случайных людей здесь нет. Фредрика отметила, что происхождение Сары Себастиансон наверняка поскромнее, чем у ее супруга.

Подведя итог утренней работы, Фредрика пришла к выводу, что ей, как всегда, не хватает структуры и четких указаний. Алекс работает очень профессионально и компетентно — это у нее сомнений не вызывало. Фредрика прекрасно понимала, что, в отличие от нее, он обладает огромным опытом, но презирала неспособность комиссара принимать новые идеи. Особенно с учетом сложившейся ситуации. У полиции имеются лишь разрозненные ниточки, но никто даже не пытается ни отмести их, ни отследить до конца. Вчера они предположили — с какой, кстати, радости? — что девочку прячет родной отец, а значит, она в безопасности. Теперь всем стало ясно, что исчезновение Лилиан — не случайность. Как же Алекс может после этого считать произошедшее во Флемингсберге просто совпадением?!

И как, черт побери, так получилось, что на летучке сидел аналитик из Государственной уголовной полиции, а ему даже слова не дали сказать? В разговоре с Фредрикой и Петером Алекс назвал его «этот их аналитик»! Так безапелляционно, что Фредрика аж покраснела от стыда. Надо при случае взять дело в свои руки и самой познакомиться с новым специалистом.

Фредрике пришлось признать, что начальник относится к ней с явным снисхождением — просто потому, что она женщина, да еще и бездетная. А уж высшее образование! Ладно, зато у нее с аналитиком из уголовной полиции есть хоть что-то общее…