Zомбанутый

Эфраим ещё некоторое время глядел на подчиненную, но всё же вымолвил:

— Выспись, пожалуйста, дорогая. Даже работникам Обители, нужно отдыхать душой.

— Да. Пойду домой. Доброй ночи, уважаемый архивариус, — кивнула она и спешно вышла из кабинета.

Когда дверь за ней закрылась, архивариус откинулся в кресле и поднял голову к светящемуся потолку.

— Нет, конечно… — бормоча, повторил он слова подчиненной и хмыкнул. — Ох и огребу я от Великого…

* * *

— А я всё чаще замечаю-ю… что меня как будто кто-то по-о-одменил. О моря-ях и не мечтаю, телевизер мне природу-у заменил, — пропел я, балякая на клавишной гитаре и вдупляя в монитор с транскрипциями.

Я уже довольно сносно выучил местную письменность «Интернационального языка Международного Содружества», от того транскрипции датарохского алфавита были именно на нём.

Данунах, как же они меня достали за две недели! Лишь в межпопье я могу отдохнуть, поиграть на нормальной гитаре и расслабиться от всех этих новых символов. Почему в этом мире не придумали хотя бы элементарную латиницу? Он ведь так похож на наш!

— Что было вчера, то забыть мне пора…

— Алк, здравого утра! Нужна твоя помощь, поднимись, пожалуйста, на крышу! — прозвучал женский голос из монитора.

— Шабат шалом, уважаемая Ханеи. Сейчас раннее утро. Чего случилось? — спросил я и зевнул до хруста в челюсти.

— Только не вздумай так приветствовать наших соотечественников, — усмехнулся голос жрицы. — Гур прилетел. Нашёл всё, что нужно из медикаментов. И ещё много чего!

— Ух ты! Я наконец перестану болеть, и мой дорогой пальчик отрастёт! — усмехнулся я, отставляя гитару. — Вот только порадуй меня сильнее, прекрасная булочка Ханэи, скажи, из «много чего» — сигареты и бухло есть? — спросил я, после чего произошло короткое молчание.

— Переставай называть меня выпечкой и экономь своё бухло, — повторила она последнее слово по-русски. — Поднимайся на крышу, подхалим. Сигареты Гур точно захватил. Впервые вижу человека, который столько пьёт и курит… — пробормотала она последние слова, а я вскочил со своего места и с большим энтузиазмом отправился на крышу.

У меня уже два дня уши пухли от отсутствия сигарет. Даже мои личные запасы полутора ящиков риака не спасали от желания покурить, а совсем наоборот — усиливали. Хотя совсем недавно я почти не вспоминал о сигаретах. Благо, я теперь могу просто вусмерть закуриться и используя бесконечное количество жизней пересесть в другой «автомобиль».

Не пользуясь лифтом, я поднялся на крышу прямо в домашней одежде — белых штанах, футболке и тапочках. Возле гружёного дракона Гура работали мужчина и женщина по имени Орант и Тайи — те самые военные — и супруга всадника-добытчика. Вояки обернулись и сдержанно поприветствовали меня кивками. До сих пор ко мне относятся с опаской. Ханэи со снисхождением окинула мой вид взглядом, а Гур поднял приветственно руку.

— Здравого утра, Алк. Мне тут без тебя не справиться, — сказал он и кивнул на здоровый кейс возле себя. — Это аккумуляторы для турелей. Их нужно вдвоём аккуратно унести на склад.

— Весёлая у тебя ночка была, — буркнул я и махнул на кейс. — Тяжёлый что ли?

— Да. Без духовности никак.

Я уточнил у него насчёт курева, и он подтвердил, что нашёл одну упаковку моей редкой отравы. В этом мире сигареты никогда не были популярны. Их недолгий пик популярности был лет сто назад, а в современности их потребляли только редкие ценители.

Правда, сейчас этих ценителей навряд ли много осталось. Но мне пока хватит, и это главное. В местном «блоке» двадцать четыре пачки — на месяц, думаю, растяну. Поэтому я на радостях я принялся с энтузиазмом помогать.

Имея духовную силу в достаточном объёме, только нам было под силу аккуратно перемещать почти двести кило аккумуляторов, без необходимости вскрывать защитный кейс. Они собираются в скором времени запустить мобильные «автоматические» пулеметы внизу вокруг здания, чтобы не подпускать ни зомби, ни гопников. А уже потом можно зачистить все остальные этажи, где до сих пор орудуют мои коллеги.

— А чего вы раньше не зачистили этажи? — спросил я жреца, когда мы поставили кейс на склад.

— Пытались. Но как только я начинал уничтожать мертвецов в большом количестве, к этому месту начинали стремиться измененные. А вот они уже опасны, даже для нас. Обычный рьяк им не соперник, — покачал он головой.

— А вроде сильной собачкой выглядит, — улыбнулся я.

— Из боевых — это самый слабый дух. Кстати, как твой датарохский? — спросил Гур на иврите, а я стал скрипеть мозгами.

— Ра-э — подумав, произнёс я, что вроде означало «паршивый».

— Ну, прогресс есть, — улыбаясь, подмигнул он и, по-дружески приобняв меня через плечо, повёл на выход со склада.

Что замечательно, Гуд и Ханэи совершенно не боятся со мной телесно контактировать. С их слов, из-за концентрации духовной силы, на них не повлияет даже прямой укус зомбака. А вот военная парочка от меня шугается постоянно, несмотря на то, что мы находимся на безопасной высоте.