Zомбанутый

— Я вот что подумал, уважаемый Алк. Нам бы сегодня тебя потренировать выпускать духовность вне тела, ну и заодно разучишь простенькую способность развеивать чужих духов, — добавил жрец, от чего я вскинул брови.

— А как же медицинские процедуры? И твой сон? Ты всю ночь бороздил просторы города.

— Твои процедуры только вечером, тогда и я пойду отдыхать, — махнул он рукой. — Ты на пару дней выпадешь в предмирье, заодно там и попрактикуешься выплёскивать духовность наружу. А я к тебе буду захаживать, призывать рьяка для практики.

А вот это было занимательно предложение. Все без исключения коренные датарохцы с малых лет могут выходить в межмирье. А ещё туда можно выходить коллективно, если делать это недалеко друг от друга. То есть, когда Гур отправится туда, он будет засыпать возле меня или хотя бы в соседней комнате. Это очень интересно. Я ещё никогда не играл в «мультиплеер» на песках.

Мы договорились через час начать тренировку. Я забрал сигареты в комнату, вдоволь накурился, слегка бухнул под несколько аккордов на гитаре и отправился на этаж выше.

Жрецы хотели поселить меня ближе к себе, но я отказался из уважения к страхам военных. Хотя какой там уважение… Это скорее из-за моего опасения. Чернявый мужик готов меня убить, каждый раз, когда я поднимаюсь к ним на этаж.

Нервный он какой-то, этот Орант… И зенки у него подлые. Глядишь, так и нож в спину всадит. Так что ну его в задницу. По такому случаю мы даже медицинскую комнату оборудовали на «моём» этаже.

С медицинскими процедурами тоже не всё так гладко. Рабочее оборудование в этом городе было, а вот с медикаментами пришлось попотеть. Попотеть Гуру. Он ради них и пролетал весь день и всю ночь. Пришлось лететь в соседний город, где на сегодняшнюю радость, или несчастье, он их всё-таки обнаружил. Причём полный список из четырёх позиций. К вечеру буду помогать Ханэи готовить оборудование и медикаменты.

Когда я поднялся в зал для тренировок, — на самом деле, это просто зал для презентаций — то увидел Гура в свободных штанах и белой безрукавке. Он сидел на полу на небольшом коврике белого цвета и светил своими буграми мышц. От чего я даже удивился, так как думал, что только «скай-фай» броня его делает таким широким.

(Иллюстрация 15.2)

— А ты мощный, батяня, — усмехнулся я, садясь напротив него на аналогичный коврик.

Он, видимо, что-то не так понял, так округлил глаза.

— Ты знаешь, что у нас есть сын? — удивился он. — Хотя ожидать меньшего от посланника Ренниона не нужно, — ответил жрец за меня.

Я же сделал серьёзно-загадочный мёрдерфэйс и спросил:

— А чего сын не с вами, беглецами?

Гур отмахнулся, сказав, что сын по должности догнал родителей и даже работает тренером в военной школе. Преследоваться старейшинами он точно не будет.

На вопрос сколько же зелёному лет — тут уже я своё удивление не мог скрыть. Он оказался старше меня! А Гуру и Ханэи вообще по пятьдесят семь! Жесть! Я с бабушкой ворковал, как с молодухой! Всё! Мой мир окончательно и бесповоротно рухнул…

Из-за таких новостей я загрузил жреца по полной, раскрыв свою некомпетентность в этом вопросе.

Оказывается, сильные евреи живут охренеть как много. В среднем, клирики — те, кто используют колдунство, а не просто призыв животинок — живут под три сотни лет благодаря духовности, а старейшины намного больше. Самому молодому из старпёров — пять сотен лет! Однако обыкновенные граждане Датарока не могут похвастаться такой продолжительностью жизни. Средние показатели — сто пятьдесят лет. Но всё очень индивидуально и напрямую пляшет от врождённого уровня духовности.

Правда, это всё равно больше продолжительности жизни обыкновенных людей. До апокалипсиса их средние показатели равнялись ста годам с копейками. Что всяко больше того, что я знаю с Земли, где она ровнялась семидесяти годам с натяжкой. По крайней мере, в России.

— Реннион одарил нас такими возможностями, только из-за того, что мы самая малочисленная нация. А до недавнего времени были крайним меньшинством, — закончил свою лекцию жрец.

— Да они просто Дунканы Маклауды! Но ладно вы, так старейшины вообще оборзели, накосячили и живут вечность, припеваючи! — возмутился я.

И это не простой наезд. Как позже узналось, перевод фолианта начался с единогласного решения совета старпёров. Лично лоббировал этот проект некто Старейшина Лахант. Он же и был инициатором того, чтобы экспериментально задействовать переведённые древние ритуалы.

И момент как раз удачно подвернулся. В то время шишки из Совета Фракций содружества уже много лет экспериментировали с алтарём Урокона и даже что-то там изготавливали с помощью него. Они-то слёзно выпрашивали у стариков «что-то новенькое» для использования на алтаре.

Короче, похоже, в убийстве девяносто девяти процентов населения замазаны все шишки двух сильнейших держав. Надо бы поговорить на этот счёт с Ванессой. Теперь она не отвертится от моих вопросов.

— Что есть, то есть… Не буду спрашивать, кто такие Дунка-аны — всё равно внятно не расскажешь, — усмехнулся жрец. — Давай, наверное, начнём уже.

— Ага, — кивнул я.