Зомби. Антология

— Вы можете признать, что ошиблись, вот что вы можете сказать! Потому что смотрите! Когда доктор, читая названия по карте, назвал Буа-Саваж, она захлопала в ладоши и крикнула: «Вот где я живу!» А потом вспомнила свое имя — полное имя, точь-в-точь то, что вы написали на этой могиле. Тина Луиза Кристина Англэйд. И вспомнила ваши имена, и сестру, и близнецов. Так если это не ваша Тина, кто, по-вашему, это мог бы быть?

Женщина что-то шепнула.

— Что? — переспросила Кэй.

— Зомби.

— Что вы сказали?

— Li se zombie, — упрямо повторила женщина, встала и, отвернувшись, пробормотала, что ей пора готовить ужин.

Если бы Кэй не настояла, женщина ни за что не позволила бы своей дочери-«зомби» ужинать вместе с другими детьми. После еды Кэй упорно пыталась сломить ее сопротивление, но безуспешно.

Возможно, она смогла бы убедить Метеллуса, не будь мать девочки в таком ужасе. Отец ее — сильный и умный мужчина, но он явно не намерен нарываться на неприятности, споря с женщиной, с которой спит. Положение было трагическим, и решения Кэй не видела.

«Ложись спать, Гилберт. Может, за ночь Метеллус соберется с духом».

Она легла, обняв Тину правой рукой. Голова девочки лежала у нее на груди. Низко на плетеном лубяном сундуке горела лампочка.

— Мисс Кэй, — зашептала Тина.

— Что, малышка?

— Они думают, я мертвая. Я правда умерла, мисс Кэй?

— Конечно нет.

— Тогда почему они так говорят? Даже Розмари и близнецы?

— Потому что они...

«О боже, малышка, не знаю я — почему. Я здесь ничего не понимаю и не знаю, что делать».

Она так устала. Весь день на муле, почти все время в страхе, потому что Джозеф бросил ее с ребенком в этой глуши. Колени у нее ныли, бедра горели, ступни на подъеме наверняка стерты этими дурацкими стременами, даже пальцы, державшие поводья, сводила судорога. А тут эта непробиваемая мамаша...

Она прислушивалась к дыханию Тины и понемногу успокаивалась. В конце концов она тоже задремала.

В единственное окошко тихонько постучали. В раме не было стекла, и она решила не закрывать ставень, чтобы от запаха керосина не усилилась и без того мучившая ее головная боль. Стучали в откинутую створку ставня. Она села на кровати и, еще не совсем проснувшись, повернулась в ту сторону. Из окна донесся шепот Метеллуса Англэйда:

— М'зель... м'зель... я должен вам что-то показать!

Она взглянула на наручные часики. Ну почему в этом безумном паломничестве ей постоянно приходится среди ночи смотреть на часы?

Десять минут четвертого. Ну что ж, она успела немного поспать и завтра, что бы ни случилось, будет свежей.

— Чего вы хотите?

— Выходите сюда, пожалуйста. Только тише, не разбудите других.

— Хорошо. Дайте мне минуту.

Кэй перед сном переоделась в пижаму, и будь она проклята, если станет одеваться в такое дурацкое время ради того, чтобы узнать, чего он хочет. Сунув ноги в тенниски, она вышла из спальни и бесшумно пересекла заставленную стульями полутемную переднюю. Он ждал ее снаружи.

— Идемте, — зашептал Метеллус, взяв ее за локоть.

Он провел ее через двор. Лунный свет был достаточно ярок, чтобы разрисовать землю тенями от дома, изгороди, деревьев и могил. Он вел ее к могилам. Рядом с той, на которой стояло имя Тины, теперь чернела яма, а в горку выкинутой земли на краю была воткнута лопата.

— Смотрите, м'зель!

Заглянув в яму, она поняла, что он сделал. Сдвинуть бетонную плиту оказалось ему не под силу, поэтому он под копал под нее. Прорыл туннель. Достаточно глубоко, чтобы узнать то, что хотел знать.

— Видите? Гроба нет!

Она кивнула. Спорить было не о чем. Он выкопал не слишком много земли, опасаясь, что плита над подкопом осядет, но явно доказал, что деревянного ящика под ней нет. Кэй стояла молча, слушая обычные ночные звуки.

— Как можно было украсть гроб, не сдвинув плиты? спросила она, уже зная ответ. Все же пусть он ответит.

— М'зель, мы не сразу делаем надгробие. Ждем, пока земля осядет. А в тот раз прошло больше шести недель, пока я смог выбраться в Тру за цементом.

«Который привез на муле, — мысленно добавила она, — а сам всю дорогу шел пешком. А потом ты строил над могилой это причудливое цементное надгробие из любви к ребенку, чье тело уже похитили».

— Метеллус, я не понимаю. — Пусть уж объяснит до конца, хотя она уже догадывалась, что он скажет.

— Ответ может быть только один, м'зель. Я знаю, что положил дочь в гроб и похоронил здесь. Теперь гроба здесь нет. Значит... ее украли и превратили в зомби.

— Значит, на самом деле она не умерла.

— Ну, вы, может быть, знаете, что зомби бывают разные. Есть такие, которые на самом деле умерли и возвращены к жизни колдовством. А других отравляют разными способами, чтобы они только казались мертвыми, а потом забирают из могил и оживляют.

— Вы думаете, Тину отравили?

— Да, теперь думаю.

— Тем манго, о котором вы мне рассказывали?

Он потянулся за лопатой и, сжимая ее обеими руками, хмуро взглянул на Кэй.

— Люк Этьен дал ей два манго — одно для нее, другое для близнецов. Знаете, что я думаю? Я думаю, она, когда увидела, что дома никого нет, съела и то манго, что он давал для близнецов.