Zombi in Russia

Руслан напрягся. Перевел взгляд на Глеба, потом снова на Всеволода, после чего настороженно уточнил

— Почему

— Потому что он явно хочет остаться для всех умряком. И будет стоять на своем до последнего, сам же видел, что было с твоим батяней. Поэтому запел он только потому что понял, что оказался в кругу семьи. Надеюсь, ты сможешь сохранить его секрет от Игоря и прочих.

— Но…

— Русик, Глеб не считает себя ущербным и правильно делает, между прочим. Он принял себя таким, какой есть. Возможно, поэтому и сумел так подняться, не находишь

— Но он… — Руслан явно выглядел разочарованным. — Если бы вовремя отрос, а потом отвалился хвост, он бы был упырем, — сказал он, ни на кого конкретно не глядя.

— И

— Мог бы вступить в братство кузнецов, у него есть все задатки. Это очень почетно, между прочим. — Последнее словосочетание умрюнец явно добавил для того, чтобы передразнить недавно сказанное Всеволодом. Тот это понял и только ухмыльнулся про себя. Похоже, ему досталась совершенно нетривиальная ундинка. Упрямая, дерзкая, и явно претендующая на лидерские позиции, хотя в традиционной расстановке сил, именно ундины были ведомыми, а упыри ведущими, что логично и естественно, если присмотреться.

— Давайте определимся, Глеб — леший, потому что ближе по устройству к упырям, правильно я тебя понял

— Да. А Санька — водяной, потому что мог бы когда-то вырасти в ундину. Но кроме этого в нем проснулся лидерский дар, что редкость среди нас. Поэтому… — Руслан замолчал, и паузу заполнил Глеб

— Ты правильно назвал тех новеньких кикиморами, — обратился умряк к охотнику, — русалки — они же ундины. Полноценные. А кикиморам как раз самое место в свите водяного.

— А у лешего тоже может быть своя свита или как Что-то даже на ум никто из славянской мифологии не приходит.

Глеб и Руслан переглянулись, тогда слово взял старший из них.

— Лешие традиционно одиночки. Но он тянется к тебе. И… — Руслан помолчал, потом тихо добавил, — уважает меня. И, если сыном, я не против, — последнее он добавил уже едва различимым шепотом и был настолько смущен собственным только что принятым решением, что не заметил, как на эти слова отреагировал Глеб, пока тот не попытался выскочить из кухни в коридор, но на выходе его очень ловко сграбастал Всеволод. Прижал мальчишку к груди и пробормотал в растрепанную макушку.

— Все хорошо. Все правильно. С родными можно.

— Не родные. Родные бросили, а вы…

— Подобрали. И теперь роднее тех, кто на самом деле родил, не согласен — Всеволод отстранил умряка от себя, посмотрел в повлажневшие от слез глаза и даже не подумал улыбнуться.

Улыбка только бы все испортила. Убила серьезность и искренность на корню. Потому что мужчины не улыбаются и не рассыпают на право и налево несбыточными обещаниями, они просто смотрят прямо, не отводят глаз, и держат слово до победного конца, если дали обещание. К ним подошел Руслан и вдруг тоже обнял Глеба, так еще Дрюню пальчиком подманил. Ну, а Люська уже сам перепрыгнул со стола Всеволоду на плечо. Получились коллективные обнимашки, которые могли бы показаться кому-то слишком наигранными или и вовсе пафосными, но только не тем, кто в них участвовал. Потому что иногда простые жесты понятнее и важнее любых даже самых красивых слов.

— А теперь хаваем и собираемся, — скомандовал Всеволод, первым размыкая объятья. — Нам в Царицыно надо, но сначала в магазин зайдем. Во-первых, водяного и его кикимор с умрёнками тоже надо чем-нибудь вкусненьким угостить, во-вторых, я обещал тебя, Дюша, представить перед светлые очи Ромки, только при этом условии он утром отсюда ушел.

Дюшка тут же заинтересованно привстал на цыпочки и вдруг скривился, схватившись за попу. Всеволод не сразу понял, что произошло, но исчерпывающее объяснение дал Русик, который тут же оказался рядом с умряком и помог тому избавиться от джинсов.

— Поэтому Мирон и сказал, что не сможет спрятать хвост, если генерал отправит его в обычную школу, — заметил умрюнец, одергивая на приемыше футболку, чтобы прикрыть ягодицы и бедра. — Стоит немного понервничать или чем-то шибко заинтересоваться, как хвост снова принимает исходный вид.

— То есть без дырки никуда, — подвел итог Всеволод и достал из стойки для ножей большие ножницы. — И все же, что там произошло с тарелкой и как Люська собрался сделать дырку без них, — охотник демонстративно пощелкал ножницами и посмотрел на своих мальчишек.

Люська бросил взгляд на Руслана и опустил глаза в столешницу. Дрюня тоже прятал взгляд. Глеб молчал с таким видом, словно не скажет ни слово, даже под дулом пистолета. Ну, этот точно не скажет, упрямый, как черт, точнее, умряк. Значит, остается Русик, который, похоже, и запугал тут всех какими-то небесными карами со стороны Всеволода.

— Ну, и — обратился к напарнику охотник.

Руслан ответил не сразу. Сначала помолчал немного, потом вздохнул и все же сказал

— Тарелка, действительно, разбилась.

— Вот эта тарелка, в которой сейчас в соусе роллы плавают

— Да, — наконец, выдавил из себя умрюнец.

Всеволод помедлили, потому с совершенно спокойным и непроницаемым видом уточнил

— Магия