Зомби, ушки и рок-н-ролл...

Я резко оборачиваюсь на звук и выгибаюсь назад, пропуская перед носом когтистую пятерню. Второй удар распарывает левое плечо. Адреналин в крови врубает режим "бей или беги". Тесак словно сам прыгает в правую ладонь. На волосок разминувшись с очередным ударом, бью в висок мутанта. В том месте сходятся три пластины и соединение не столь прочное. Оружие с глухим скрипом застревает в броне и вырывается из ладони. В грудь прилетает удар. Ударяюсь спиной о трансформатор. В раненное плечо вновь впиваются когти. Ногой упираюсь в грудь зомби и с силой отталкиваю его. И без того никакая рука взрывается вспышкой боли. Сознание вновь пустеет. Невыносимая боль резко отступает. Зомби вновь рвётся ко мне, но я пригибаюсь и прохожу под его рукой, оказываясь справа от него. Прыжок спиной вперёд, чтобы запрыгнуть на лесенку для электриков, по которой можно забраться наверх. Мутант только начинает поворачиваться ко мне, а я уже бью ногой по застрявшему тесаку, продавливая его глубже. С хрустом лезвие выходит с другой стороны. Труп падает и в падении цепляется головой за стену. Рукоять отламывается. Финита ля комедия, блять!

Мысли возвращаются вместе с болью. Быстро скидываю рюкзак и достаю новый нож. Он покороче, но и качество должно быть получше, чем у самопала. Выглядываю на улицу. Никто не спешит отгрызть мне лицо, так что я схватил труп за ногу и оттащил подальше от будки, чтобы он никого не привлёк да и просто не мешал мне. Дальше я закрылся в трансформаторной и приступил к самолечению.

Сняв куртку и футболку, я как смог промыл рану от грязи, которая могла туда попасть, и, шипя на трёх матерных языках, обработал края перекисью, стараясь не допустить её попадание в саму рану. Дальше зубами, ножом и целой рукой я сделал из бинта квадратный тампон, на который не жалея намазал левомикон. Эта мазь довольно универсальна при ранениях, и позволит мне не свалиться через пару дней с сильнейшим воспалением или гангреной. Однако надо разобраться ещё с двумя вещами. Мне, вообще, повезло, что удары не задели артерию, но всё равно кровопотеря идёт довольно большая. Закрепив повязку на ране, я затянул её чуть сильнее, чем нужно для простого удержания, отчего количество вытекающей крови снизилось практически до нуля. Второй проблемой была боль. Но и тут я был готов. Никогда не любил инъекции, однако выбора особо нет, как и времени. Набрав в одноразовый шприц лидокаина из ампулы, я всадил иглу повыше повязки и откинулся на стену за спиной.

Всё, что можно сделать с моими ресурсами и навыками, я сделал. Рана теперь или заживёт, или утянет меня в могилу. А до тех пор я ещё побарахтаюсь.

Глава 4

Перехватив нож обратным хватом, я уклонился от широкого взмаха зомби и всадил сталь в висок, после чего выдернул оружие из раны, сделал шаг назад и устало выдохнул. Это был последний из тех, кто оккупировал заправку, так что теперь можно было наконец приступить к выполнению задумки.

Для начала я распотрошил несколько аптечек из магазинчика при заправке, переложив в рюкзак всё самое необходимое и закинув в рот таблетку анальгина. Примерно через десять минут действие лидокаина начнёт сходить на нет, и хотелось бы, чтобы анальгинчик начал действовать как можно раньше.

После этого я прошёл к пульту управления оператора и активировал подачу топлива на все колонки. Это самый важный пункт моего плана по вандализму. Чем больше будет огня, тем больше зомби сбегутся сюда от разрушенного лагеря. И тем больше у меня шансов проскочить без большой драки. Меня тут и один мутант едва не порвал, а в той толпе их наверняка больше. И даже один Мутант, которого пули не берут.

Разливание бензина по территории, насколько это было возможно, и пропитывание парочки машин на обочине заняло больше времени, чем я рассчитывал. Но оно и понятно ‒ у меня на одну рабочую руку меньше рассчитанного. Но в районе трёх часов после полудня я закончил с этой задачей и, оставляя за собой дорожку из горючего, отошёл на другую сторону улицы.

Поджигаю пятитысячную купюру и с иронией смотрю на разгорающийся в руках огонёк. Ещё вчера на эту сумму я мог хорошо оттянуться, а сегодня эта бумажка ничего не стоит и я стараюсь не протянуть ноги. Зато и запретов никаких нет. Хочу ‒ людей убиваю, хочу ‒ пожары устраиваю. И никто не скажет ни слова порицания. Вот только эта вседозволенность ни капли не радует, когда в любой момент можно умереть. Да и если бы этой постоянной угрозы не было, удовольствия от своего положения я всё равно не получал бы. Какая может быть свобода там, где нет никого? Это небытие, а не свобода. Но слава Макаронному Монстру, у меня ещё есть какие-никакие ориентиры, чтобы выбраться из этого недоада.

Бросив огонь в лужу горючки, я проследил за огненной дорожкой и, убедившись в том, что всё весело запылало, рванул в сторону толпы зомби. Сейчас самая важная задача ‒ успеть подбежать как можно ближе и переждать где-нибудь, пока проходит мини-орда. Если не успею, то меня порвут на лоскуты.