Zомбоубежище

– Мне на работу сейчас надо. Я буду тебя вечером ждать в «Пончо пабе», идет? В шесть.

– Идет, – она снова улыбнулась, но как-то нерешительно.

– Телефончик запиши, – я продиктовал ей номер, и она послушно ввела цифры в огромный лопатообразный смартфон флагманской модели. В ее тощей лапке он смотрелся инородным предметом.

– И свой давай, – на этот раз я посеменил пальцами по сенсорной клавиатуре своего «дольфона».

– Все, записал, – я поднялся, – до вечера, Фира.

– Пока, – она махнула мне рукой.

Конечно, одним походом в паб мы не ограничились. «Скромница» Фира оказалась совсем не прочь, а вытворяла такое, что меня чуть удар не хватил. Позже, однако, выяснилось, откуда у нее такие познания в области мужской анатомии.

Фира была «ночной бабочкой». Об этом, трогательно краснея, она поведала мне сама – и замерла, будто ожидая, что я наброшусь на нее с кулаками. Вот чудная. Зачем мне лупить такое сокровище?

Тот факт, что Фира – шлюха, задевал меня меньше всего. Моя предыдущая пассия, хоть шлюхой и не была, по сути оставалась такой же платной девкой, а мужиков у нее перебывало больше, чем у Фиры – по крайней мере, если подсчитать тех, о которых я знал.

Я отвозил ее в бордель вечером и забирал по утрам. Меня не волновало, с кем она спит – так же, как ее не волновали детали барабанов, которые я собирал. Она спит – я собираю детали. Работа есть работа.

«Ночные бабочки» в нашем городе уважением не пользовались, но и не были запрещены. В те золотые времена расцвета мегаполиса на каждом уровне насчитывалось по два-три десятка зарегистрированных борделей. Любой желающий мог прийти и… Ну, забота об удовлетворении потребностей – превыше всего. Очистите мысли свои, господа, от бренных побуждений, и вперед, к трудовым подвигам. И Praise the Sun…

Фира переселилась ко мне не сразу. Сначала мы просто встречались несколько раз в неделю, но однажды я заехал за ней и застал мою кралю в слезах.

– Ты чего? – перепугался я, глядя, как она размазывает по щекам черные потеки.

Вместо ответа Фира протянула мне листок «Городского вестника». С разворота щерилась «Колонка службы безопасности и надзора». Если перевести на человеческий язык – еще один труп. Снова третий уровень, снова заоблачные доходы, семья, дети, успешный горожанин, уважаемый член…

– Тебе-то что? – не понял я, складывая листок.

Фира снова залилась слезами но, наконец, призналась.

Все оказалось проще простого. Оба погибших были клиентами «Полуночника» – борделя, где трудилась моя краля. Но, если первого нашли где-то на верхних уровнях, то второй умер буквально в двух метрах от заведения.

– Сегодня узнала, – всхлипывала Фира, – официальная версия – сердечный приступ, хозяева дело замяли, закрываться никому не хочется…

Я прекрасно ее понимал. Успешные и уважаемые не ходят по борделям. Даже по таким, вход в которые замаскирован под дверь в кабинет стоматолога, а клиенты никогда не видят друг друга.

«Полуночник» располагался в круглосуточном бизнес-центре, переполненном кабинетами частнопрактикующих врачей. Ничего удивительного, если часа этак в два ночи толстосуму вдруг срочно понадобится помощь зубника…

– Для них специальный выход есть, – поясняла мне Фира современные тонкости древней профессии, – выводит через все здание в соседний квартал. И вот там его и… А я этим выходом тоже пользуюсь, девчонки брезгуют, хожу одна я…

Фира стыдилась своей работы – это я прекрасно знал, но переубеждать ее не пытался. А на причуды богатеев мне было наплевать.

Кое-как я успокоил ее, но внутри зародилось смутное беспокойство. И не зря.

Следующий «красавчик» скончался через пару дней. Лихач-мотоциклист на байке без номеров. Изломанное тело опознала жена…

Листая треклятый «Вестник», я представлял себе увядающе-подтянутую тетку, фальшиво заламывающую руки. Рядом на диване белой статуей застыла Фира. По глазам понял – снова «полуночник».

Дальше – больше. Упавший в супермаркете паллет – череп «красавчика» лопнул кровавым арбузом.

Хорошее вино в дорогом ресторане оказалось не слишком хорошим – очередного «полуночника» буквально вывернуло наизнанку в ресторанном сортире.

Конечно, газетенка таких подробностей не сообщала, но мое воображение разыгрывалось не на шутку. Я перестал считать кредитки, списываемые за «Вестник», и сам выхватывал у девки-газетчицы свежие номера пасквиля. А по ночам мне снились холеные молодчики с расплющенными головами, украшавшие собой дочиста вылизанные золотые унитазы.

Служба безопасности, конечно, стояла на ушах. Шутка ли – четверо «красавчиков» за неделю. И в каждом случае охрана руками разводит. Конечно, про «Полуночник» они вынюхали быстро, не лыком шиты. Всех девочек на допрос вызывали – убитые «красавчики» поочередно пользовали каждую, как выяснилось, и на этом дело застопорилось. Пару раз тиснули статейки о «серийном убийце», с неизменным призывом быть осторожнее.

Я складывал из газет самолетики и пускал из окна. За нашу контору плотно взялось государство, шли большие перемены, и я нервничал. Большие перемены всегда задевают маленьких людей.