Зона бессмертного режима

На какое-то время он изменил свой имидж и превратился из набушмаченного фраера[155] в донельзя благообразного академического мужа. Почему – не ясно. В рубке размещались в основном свои, все ануннаки нормальные – Ан с сыновьями, Мочегон, Красноглаз, Парсукал, Вырвиглаз и Зануда. Были еще, правда, и пернатые, орлы – главлетун чубатый Нинурта и помощничек его пейсатый Зу. Самый главный же орел – Шамаш – отсутствовал – лично, никому не доверяя, инспектировал матчасть. Благо на звездолете этой самой матчасти было завались. Сидели перед экраном не просто так, шевелили мозговыми извилинами – судили, рядили, прикидывали так и этак, с какого конца подбираться к планете. Дело это было не простое, хлопотливое, весьма и весьма мудреное. Требовалось найти место с умеренным климатом, плоским ландшафтом и водными ресурсами. И кроме всего прочего, богатое источниками дешевой энергии. Это вам не Дуньку Кулакову стоя, не Клавку раком и не Машку через ляжку. Наконец в первом приближении был выбран район двух рек – могучих, полноводных и неторопливых, с широкими плодородными долинами[156]. Район, где находились нефтяные поля, поражающие воображение. Здесь не нужно было заниматься разведкой, бурением, обустройством скважин. Нет, нефть, асфальт, мастика, битум выходили здесь на поверхность естественным путем. Только бери. А кроме того, совсем неподалеку находился океан, на поверхность которого без особого риска могли опускаться челноки – понятное дело, что на незнакомую планету гораздо безопаснее приводняться. А десантным модулям – им что. Люминевые, доплывут…

– Итак, мы приводняемся вот сюда, на западную оконечность океана, быстренько достигаем суши и, форсируя полосу проливов и болот, движемся в глубь материка к намеченной точке. – Тот с академическим размахом оставил на экране красный след, как будто бы нанес планете резаную рану. – Думаю, что нашей первоочередной задачей на месте будет ирригация.

А на экране, освещаемая желтым солнцем, плыла чужая голубая планета. Она переживала не лучшие времена – время великих перемен. Льды, покрывавшие ее поверхность, потихоньку таяли, наполняли реки и океаны влагой и образовывали бесчисленные озера, обширные дельты и болотные топи. Так что мудрый Тот был совершенно прав – программа-минимум – это приводнение, а программа-максимум – осушение. Нечего по второму разу жопу мочить. Лучше рога[157].

– Тэк-с, – вслух подумал Ан, медленно поднялся с кресла и при всеобщем одобрении изрек: – Мыслю – все путем. Действуем согласно плану – разворачиваем базовый лагерь, затем строим космодром, лабораторию, ферму, склад. Это так, для начала, чтобы прикинуть хрен к носу. А там видно будет. Все. Я сказал.

Несмотря на предстоящую адову работу, на душе у него было славно. Будущее, по крайней мере близкое, обрело четкие перспективы. Вчера через Гипернет с подачи Парсукала удалось связаться с барыгой Исимудом. Тот, с ходу въехав в тему, выразил согласие, однако был немногословен, словно древний затранец. Сказал, что актуальны раданий, тринопля, мороженые органы и протоплазма. А также ханумак, куги, очищенная кубаббара и икра карпа Ре в малой расфасовке. Еще сказал, что стоит великий шум, что шукают с собаками какой-то звездолет, торжественно заверил, что как только, так сразу, обозвался напоследок «вашим Изей» и с концами пропал. Настолько быстро, что наверняка сеанс не засекли. М-да, сразу чувствуется – не дурак. Словом, теперь все было ясно и понятно – кубаббара, куги, ханумак и тринопля. Ну а если получится – то и икра карпа Ре. А впрочем, почему не должно получиться-то? Вон, что Нинти, что Энки качественно подкованы, отлично натасканы, обучены всем секретам премудрых наук. Так что пусть вкалывают, стараются, выращивают ханумак, разводят карпа Ре. Уж всяко будет лучше, чем блуд и беспредел. А Энлиль пусть останется здесь, на звездолете, в семейном лоне, на глазах у отца. И все, не будет ни шума, ни гама, ни вражды. Любовного, блин, треугольника не будет.

После совещания в ЦП Ан с Тотом, Нинуртой и Зу двинулись вниз, на четвертый уровень, где размещались ангары, трансбоксы и кибермастерские. Белый, стилизованный под бобика серворобот что-то дружелюбно тявкнул, оскалился, бодро помахал антенной-хвостом и, задрав для полной достоверности заднюю лапу, вывел их точнехонько пред очи Шамаша – тот стоял на пандусе у грузового «Апина» и что есть силы материл двух одноперых орлов:

– А мне насрать, сука, бля, такую мать, что так летать вас не учили. Привыкайте, так вашу растак, дрочите жопу, и не так, и не в мать, фикусом. Тьфу, сука, бля, кактусом. – Заметив Ана, он сбавил тон, крайне уважительно кивнул, добро, по-товарищески взглянул на Тота и грозно, хищным зверем на Нинурту. – А ну, давай забирай своих щеглов и учи их летать в трансгипрежиме. Мудаки, бля. Хрен вам в жопу, а не дезактивацию гена, падлы, не вошкаетесь ни хера. Канай!