Зона Действия (СИ)

То что размеры фермы были грандиозны, я смог убедиться уже через несколько минут. Мне оставалось только ужасаться тому в каких масштабах творилось здесь великое зло, скольких ни в чем не повинных людей уничтожили из-за слепой ненависти к людям, якобы, второго сорта, ради финансовой выгоды, и наконец из-за собственной извращённой прихоти.

Если на территории «Фермы» одних лишь казарм насчитывалось около десятка, то бараков, в которых содержались обреченные на жуткую смерть люди, было в разы больше.

Как бы мы не были быстры и удачливы, но Доктора мы так и не поймали. Эта тварь успела испариться до того, как мы захватили штаб и лабораторию. Слишком малы были наши силы. И слишком многое еще предстояло сделать. Порой мне казалось, что выполнить это нагими силами будет просто нереально. Но не смотря на это мы должны были это совершить, довести дело до конца.

2

Вы представить себе не можете, что творилось в освобожденном лагере на следующее утро, когда мы начали выпускать пленных из бараков.

Для этого есть лишь одно слово, описывающее состояние человека, ещё минуту назад считавшего, что он обречен. И это слово: — Ликование!

Ликование с большой буквы.

Я думаю, что это чем-то напоминало те давние освобождения, когда в Великую Отечественную наши, русские солдаты освобождали концентрационные лагеря, в которые фашисты эшелонами свозили ни в чем не повинных людей на безжалостное уничтожение. И те люди, вырванные у самой смерти из ее когтистых, крепких, жадных до крови лап, доведенные до отчаяния, голодные, изможденные, в миг забыв обо всем плакали от счастья, и, не смотря на свое жуткое состояние, качали наших бойцов на руках.

Я не понаслышке знаю о том, что творилось в концентрационных лагерях, ибо мою прабабку увезли в один их таких. Но, что более удивительно, именно мой прадед освобождал тот самый лагерь. Он и еще тысячи бойцов красной армии не спал несколько суток дожимая врага, рвался вперед рискуя и презрев смерть. И все это для того, чтобы успеть хотя бы на несколько дней сократить то время, за которое фашистские нелюди сотнями и тысячами уничтожали безвинных людей.

Ни смотря ни на смерть, ни на расстояние отделявшее их друг от друга, они встретились в том освобожденном лагере.

Наверное большего личного счастья в их тяжелой жизни, выпавшей на лихое время, просто не было. Конечно же потом была Великая Победа, и это тоже было Великое Счастье, но это Счастье не могло быть личным. Это было общенародное, всемирное счастье. Счастье, которое пришло в каждый дом.

А это счастье было только их личным. Тем которое они пронесли с собой всю оставшуюся жизнь.

Люд, который мы сейчас выпускали из бараков, наверное ничем не отличался от того, которых вызволили из фашистского плена советские войска около семидесяти лет назад. Ну может быть современные люди знают о том, что человек был в космосе, умеют пользоваться компьютером и мобильным телефоном, ну так, и по мелочам, но в целом — это тот же самый народ.

Теперь, надеюсь, вы понимаете, что главное испытание для нас, это вовсе не прохождение Лабиринта, где мы рисковали своими жизнями. Главное испытание начинается именно сейчас, когда мы будем отвечать своей жизнью за чужие, те, что безропотно доверили в наши руки сотни освобождённых нами человек!

* * *

В ходе прочесывания зданий а территории фермы в одном из бараков были обнаружены несколько наркоманов, прикованных к стальным кроватям. У каждой кровати имелась стойка с капельницей, которая подавала в вену несчастного неизвестный раствор. Скорее всего — это была какая-то наркота. Люди содержались здесь в нечеловеческих условиях — почти все наркоманы были в пролежнях, гнойных язвах, и вообще имели крайнее истощенный вид. У пары человек вообще была гангрена конечностей — так что смрад там стоял непереносимый.

Что с ними делать, мы понятия не имели.

А вот для чего все это было сделано, удалось выяснить.

Кто-то из конвоиров забыл на столике наряд на работу из которого следовало, что для получения артефакта «Голландец» требовалось поместить в аномалию «Триммер» пятерых наркозависимых.

Насколько я знаю «Голландец» — это артефакт оказывающий на человека наркотическое воздействие. Каким образом в голову безумного Доктора мог прийти подобный рецепт — ума не приложу. Проще всего объяснить это его патологическим безумием. Сумасшедший злой гений — это, конечно, объясняло многое, но не то как остальные люди позволили безумцу создать огромную организацию массово истребляющую людей!

* * *

Народное судилище, это совершенно не то, что какой-нибудь суд Линча.

Линчеватели, это те, кто считает что имеет право распоряжаться чей-то жизнью.

Наш же народный суд отличался от вышеупомянутых линчевателей тем, что право каждого присутствующего здесь человека судить преступников было выстрадано лично.

И когда каракурты выволокли на импровизированную площадь тех из фермеров, которым «посчастливилось» пережить эту ночь, я просто не мог обвинить освобождённых в жестокости.