Зона Действия (СИ)

Захватчики небольшой группой перебрались через стену Базы, осмотрели трупы ополченцев, кровавым месивом лежащие на бруствере, убедились что выживших не осталось, отперли ворота, и запустили во внутрь еще несколько бойцов.

Все это я мог видеть из своего укрытия через встроенное в костюм зеркальце, без опасности быть раскрытым.

Развел отряд противника рассредоточился по разгромленному лагерю. Время от времени до слуха доносилась их перекличка и доклад о том, что на проверенном участке чисто.

Враг практически прошел весь лагерь так и не обнаружив уцелевших.

Наш дьявольский план должен был вот-вот вступить в действие.

Сейчас мы все, зато в дыхание, ждали только одного, когда старший развел группы противника даст отмашку основным силам входить в лагерь.

Лагерь прочесали полностью. Уж не знаю, что там про себя решили, ведь они наверняка знали о том, что людей здесь должно быть гораздо больше. Может то, что лагерь успело покинуть большая часть народа, и здесь осталось несколько обреченных смертников?

Так или иначе, но командир разведчиков дал сигнал входить в лагерь всем тем, кто ожидал с наружи и из-за деревьев и кустов начали выходить человек шестьдесят. Образуя нестройную колонну враг неспешно двинулся к распахнутым воротам лагеря.

Вот он момент истины.

Я не думал о том, что сейчас мне удастся выжить, но это абсолютно не влияло на мою решимость.

Я должен был сделать это ради тех, кто в нас верит и надеяться может лишь на нас.

А потом я нажал на клапан ускорителя.

* * *

Я сорвался с места и бросился вперед. Бежал я так быстро, как никогда до этого. Мышцы звенели, сухожилия скрипели от нечеловеческой нагрузки, но мне все еще было мало скорости — я должен был быть быстрее ветра, пули, молнии.

В каждой руке я держал по сверхскоростоельному пистолету-пулемету, с объемом магазина в восемьдесят патронов. Сейчас мне нужно было добраться до крупнокалиберного пулемёта, установленного на стене у ворот — лишь с помощью него я мог рассчитывать на небольшой перевес в нашем противостоянии.

Я полоснул очередью по старшему разведгруппы и стоящему рядом с ним подчиненному. Моя очередь послужила сигналом к тому, что в этот миг оставшиеся члены нашего отряда выпорхнули из своих укрытий и быстрее ветра неслись по развалинам лагеря сметая на своем пути разведчиков, разбредшихся по лагерю. Каракурты тоже бежали к станковым пулеметам укрепленным на стенах — вместе мы могли стереть в порошок любого, пусть его численное превосходство исчисляется десятками против нас четверых.

В два прыжка я преодолел лестницу, отделявшую меня от орудия, полосонул очередью по разведчикам, которые безумно медленно водили за мною стволами автоматов, пытаясь поймать меня в перекрестье целе указателя.

Лишь одна мысль билась у меня в голове:

— Только бы минометные осколки не повредили пулемет.

Схватившись за ручки орудия я выжал гашетку, но до этого успел услышать треск пистолетов-пулеметов, где-то далеко позади меня — ребята со всех ног спешили на помощь.

Машина смерти тут же загрохотала, и мне было совершенно наплевать на то, что с десяток противников уже яростно лупили по пулемету из различного оружия, правда только пулевого. Однако, как только враг додумается воспользуется ПЗРК, песенка моя будет спета.

* * *

Один из самых знаменитых кино персонажей Френсиса Форда Копполы, как-то сказал: — Люблю запах напалма по утрам.

Вот и мне сейчас хотелось вопить о том, что больше всего на свете мне нравится рев скорострельного пулемёта, разрывающего смертоносными зарядами тела врагов на части, отрывая конечности и головы, разбрасывая петли кишок из распоротых брюшин.

Я упрямо вел очередь до заветного места — именно там было припасено наш смертельный сюрприз, очень нестабильный артефакт, «Ярость Психопата» готовый сдетонировать даже от небольшой встряски.

До схрона осталось всего пара метров, когда рывок в плечо вырвал меня из-за турели.

Мне казалось, что я летел по воздуху очень медленно, но, тем не менее, ничего не мог с этим сделать. Я просто летел, как бестолковый жук, упавший на спину, махая руками и ногами, брызжа кровью, из разорванного плеча. Летел за площадку, через ограждения. Летел дальше вниз.

Летел в темноту.

Уже находясь в ватной удушливой тьме, выливающейся в мои уши, лишающей способности что-либо понимать, я услышал мощнейший взрыв за стенами Базы.

Взрыв, который должен был стереть вражью силу с лица Зоны…

* * *

Слишком долго пребывать в таком спокойном и уютном Ничто мне не дали.

Контраст между миром безграничного покоя и той безумной болью, что правила в этой вселенной, был вовсе не в пользу последней.

А учитывая то, что я не спал в течении двух-трех последних суток (честно говоря уже, хоть убей, не могу вспомнить точно, а спутанность памяти и сознания, есть ничто иное как признаки серьёзного переутомления, за которыми следуют галлюцинации), то ситуация усугублялась многократно.