ЗОНА НЕДОСТУПНОСТИ

Задача была не из легких. Малейшая неосто­рожность могла привлечь внимание человека, охраняющего шлюпки. Терюшин и Волков рас­пластались на земле и поползли. Только шурша­ла галька. Матросы, затаив дыхание, следили за ними. Неожиданно Терюшин вскочил и сбил ка­раульного с ног. Волков навалился на него всей тяжестью, заткнул рукавицей рот. Все-таки ка­раульный успел ударить Терюшина окованным ботинком в живот. Матрос, охнув, опустился на песок.

—   Вяжите его по рукам и ногам!

И в это время сверху прозвучал оклик часо­вого:

—   Стой! Кто идет?

Ответа не последовало.

—   Стой! Стрелять буду...

Грохнул одинокий выстрел, словно расколол туманную завесу. И вдруг со стороны нарушите­лей гулко застрекотали автоматные очереди.

—  Ну, кажется, заварилась каша,— прогово­рил Печников.— Гости-то не из вежливых...

6. «Арктика-1»

Это была огромная льдина, ровное ледяное поле, будто специально предназначенное для по­садки самолетов. Природный аэродром имел и официальное название— «Арктика-1».

Майор Кук мог поздравить себя с первой уда­чей: два самолета благополучно опустились на льдину. Так возникла временная база для запу­ска разведывательных шаров на территорию Со­ветского Союза. Экипажи .самолетов выгрузили имущество и, не теряя даром времени, присту­пили к делу.

...Случилось как-то так, что вице-адмирал Дженикс на время фактически был отстранен от ру­ководства всеми крупными операциями, его за­менил сам Скелтон. Идея создать базы на дрей­фующих льдинах принадлежала генералу, и он решил наглядно показать этому выскочке Джениксу, как нужно работать. Начальник разведки даже не пытался возражать, он безропотно под­чинялся всему. Спорить с могущественным Скелтоном было бесполезно.

—   Эд Дженикс готов принять участие в экспе­диции,— услужливо доложил генералу майор Кук.— Как я уже имел честь засвидетельство­вать, это лучший летчик базы, сэр!

Скелтон смерил майора насмешливым взгля­дом:

—  Вы плохо цените Дженикса-младшего, мой друг. Что такое — создать временную базу на льдине? Для такой работы годны и рядовые пи­лоты. У Эда более высокое назначение. Я озна­комился с его личным делом и пришел к выводу, что этот юноша обладает исключительными каче­ствами. Это потенциальный герой, поверьте мне. Нет, дорогой Кук, на льдину мы пошлем других, а Эда оставим про запас. Ведь мы только начи­наем разворачиваться по-настоящему!

Скелтон самолично вызвал летчиков Олбрайта и Джекобса и проинструктировал их.

—      Три тысячи долларов каждому,— заключил он и уже тише добавил: — После выполнения за­дания, разумеется. Впрочем, задаток можете по­лучить сегодня. Я дам распоряжение.

Олбрайт и Джекобс, рослые, флегматичные парни, все время слушали генерала молча и ожи­вились лишь после того, как босс назвал цифру. Оба считались опытными пилотами, знали себе цену и считали проявлением высшей глупости рисковать собой ради так называемых «высших соображений», «подставить башку под пулю за маленькую плату». Цифра, названная генералом, успокоила их. Скелтон был щедр.

Стоило рисковать! Три тысячи долларов... це­лое состояние. Даже в Южной Корее платили меньше.

Летчики понравились Скелтону. Для подобной работы нужны именно такие: сдержанные, мол­чаливые, неуклюжие с виду. В них чувствуется скрытая сила и выдержка. Скелтон считал себя неплохим психологом. Внешний осмотр Олбрайта и Джекобса вполне удовлетворил его.

— Ну что ж, ребята, хранит вас бог,— сказал он на прощание.

Так Олбрайт и Джекобс очутились на льдине, которая отныне носила название «Арктика-1».

Все складывалось как нельзя лучше. Погода отличная. База расположена в самом центре льдины. В этот пустынный район вряд ли кто за­глянет в те три дня, которые они будут нахо­диться здесь.

Олбрайт и Джекобс со скучающим видом на­блюдали за действиями специальной команды, которая хлопотала возле готового к пуску аэро­стата. Огромный белый шар, напоминающий мыльный пузырь, слегка покачивался под дуно­вением ветра. Техник в последний раз проверял приборы.

—   Он долго копается,— сказал Олбрайт.— Пора рубить канат.

—   Скелтон хорошо платит,— отозвался Дже­кобс, по-видимому занятый своими мыслями.— Черт возьми! Еще два таких рейса, и мы обес­печенные люди, Джонни. Можно будет отложить кое-что на черный день. У меня старенькая мать, Джонни, и сестра Кэт. Понимаешь?.. Знаешь, я в детстве мечтал стать священником, таким, как наш сельский Уорфильд, а стал летчиком. Иро­ния судьбы.

Олбрайт смял недокуренную сигарету, швыр­нул ее в снег и плюнул: