Зона обетованная

– Из тебя проводник, как из меня росомаха, – не удержался Омельченко. – У меня другой вопрос – куда Карай рванул? Просто так у него не бывает. Он нас сюда предоставил, чтобы действовать, а не монологи травить. Сейчас момент за горло этого гада взять. Безо всякой жалости и оглядок. Забыли, сколько трупов на нем? Он не дурак, не раз убедились. Оглянешься – либо подстава, как со мной, либо пуля, как Хлесткину. Генералу тогда ничего не останется, как осуществить. Я, в отличие от вас, ему в глаза глядел. Такой обязательно осуществит, если не подсуетимся по-умному и по-быстрому. Я там прошлый раз, когда Егору пожрать приготовить помогал, вроде как в кухне бывшей находился. Если кто по соседству находится, то все слыхать при желании. Лишь бы по дороге никто не нарисовался. На месте разберемся – одному ему идти, – он ткнул пальцем в Арсения, – вдвоем или всем скопом для создания соответствующего впечатления. Так что предлагаю двигать.

– Резонно, – согласился Пугачев. – План нашего передвижения я изучил, пойду первым. Остальные – чтобы не спотыкаться, не кашлять, за посторонние предметы не зацепляться. И все такое прочее. Мало ли что. Оружие наготове. В критической ситуации даже не дышать. Ну что, двинули?

Мы, конечно, не двинули, а очень осторожно, как и велел Пугачев, пошли за ним по темному переходу, не забыв прихватить довольно мощный и вполне современный фонарик, который лежал рядом с винчестером под беспорядочной грудой походной и рабочей одежды, которую с большим трудом можно было посчитать женской.

* * *

Опускаю подробности нашего продвижения к самому эпицентру прошлых и назревающих событий. Все мы, конечно, умели продвигаться осторожно, а кое-кто даже почти бесшумно. И по пути нам никто, слава богу, не встретился, на что мы, честно говоря, не очень рассчитывали. Прав был Арсений – пока они чувствовали себя в полной безопасности и, очевидно, действительно собрались все вместе в самом обширном помещении бывшего штабного барака, в столовой. Так оно и оказалось. Арсений ошибся в одном. Серов уже сказал им о взрыве. Сказал, видимо, совсем недавно. Бесшумно сгрудившись у забранного фанерной перегородкой бывшего раздаточного окошка в довольно обширном бывшем кухонном помещении, мы отчетливо слышали каждое слово начальника поселковой милиции, казалось, совсем недавно предостерегавшего меня от вольного или невольного вмешательства в предстоявшие неведомые события, которые могли стать для меня весьма и весьма опасными. Он не обманул, они действительно оказались опасными, потому что изначально покоились на безжалостно осуществляемой им цели – оказаться наконец именно здесь. В этом я был теперь совершенно уверен.

Сейчас говорил он. Я сразу узнал его голос.

– То, в чем, Вячеслав Евгеньевич, вы пытаетесь меня сейчас убедить, совершенно бессмысленно. Я бы даже сказал – абсурдно. Уничтожить плоды самоотверженного, немыслимого ни в каких других условиях труда… Полувекового труда сотен людей… Ведь не один же вы создавали все это. Хотя решение, между прочим, принимаете сейчас единолично. Но дело не в этом. Я уверен – ваше сообщение чистейший блеф. Не знаю только с какой целью. Выгадать время? Считайте, что его у вас уже ноль. Заставить нас испугаться и исчезнуть – глупо.

Если помните, год назад через своего человека я предпринял попытку предложить вам прекрасные условия для почетной капитуляции, хотя в то время еще даже не был вполне уверен в вашем реальном существовании. Вы могли получить все – прощение, признание заслуг, даже награды. Плюс любую сумму, которая бы вам пожелалась. Без ограничений. Человек этот бесследно исчез. Что еще раз подтвердило мою догадку – вы есть, вы реально существуете. Вы не легенда, не вымысел, а факт достойный восхищения и даже преклонения. Я действительно преклоняюсь перед тем, что вы сделали, чего вы добились. А теперь якобы хотите все это взорвать. Вместе с собой и своими прекрасными преданными друзьями. Согласитесь, это было бы нелепо и даже преступно.

– А вы? Что вы собираетесь делать со всем этим? – услышали мы женский голос.

Я заметил, как вздрогнул и побледнел Арсений.

– Без вариантов, – насмешливо, как мне показалось, ответил спрашиваемый. – Я всего лишь исполнитель. Скромный государственный служащий. Кстати, мадам, я заметил, что вы избегаете обращаться ко мне по фамилии или хотя бы по званию. А я ведь сразу представился вам по полной программе. Пусть так, называйте меня просто – «исполнитель». Коротко и ясно. Вы, впрочем, Ольга Львовна, тоже не представились. Хотя, как видите, я прекрасно знаю и ваше имя, и фамилию, и прочие подробности, о которых пока промолчим. Задали вы нам загадку своим таинственным исчезновением. Искали ваш труп, а вы, оказывается, живы, здоровы, выглядите просто прекрасно. Мои сотрудники глаз с вас не сводят. Как вам удалось? Поделитесь воспоминаниями.

– Поделюсь. Специально для ваших, как вы выразились, «сотрудников». Чтобы они поняли, во что вляпались и чем это может для них закончиться.