Зона особого влияния

Такое лечение легко мог провести любой маг, способный вызвать дождь, но почему-то этого не сделал. Мальчишку не лечили специально. Кому-то очень нужен был больной правитель. Мне стало до слез жалко несчастного подростка. Какая заразная это штука — безграничная власть! Обречь ребенка на пожизненную неподвижность ради собственной власти — что может быть безнравственнее и омерзительнее? Интересно, кому это надо?

— Спасибо! — очень по-человечески, позабыв о своем величии, сказал мальчишка и улыбнулся в ответ.

— Сколько тебе лет? — спросила я, в каком-то порыве материнской нежности и жалости.

— Четырнадцать, — он немного смутился. — Конечно, пока я не стал мужчиной, мой голос на Верховном совете не учитывается, но я доверяю Совету.

— Правитель, я хотела бы задать вопрос. Я заранее прошу прощение, если вопрос покажется бестактным. Я могу спросить?

— Если вопрос покажется мне бестактным, я просто не отвечу на него! — с достоинством ответил мальчишка. — Спрашивай, — разрешил он.

— Кто станет правителем после тебя? — Я замерла в ожидании ответа. Если он ответит так как я думаю, то все станет на свои места.

Казалось вопрос его удивил, но он не счел его бестактным, потому что сразу ответил:

— Мой старший сын. Ему перейдут по наследству власть и все земли принадлежащие мне.

— А если у тебя не будет детей? — задала я следующий вопрос.

Он покраснел, то ли от смущения, то ли от ярости, но немного подумав, все же ответил:

— Тогда изберут нового Верховного правителя из самых знатных вождей, но это произойдет, если у меня не родится сын до того, как мне стукнет двадцать пять лет.

— Если не секрет, то кто самый знатный вождь? — Я уже почти знала ответ, вернее, я его чувствовала.

— Верховный жрец и мой личный советник Пачтлета. Только он не может быть избран Верховным правителем, потому, что он жрец. Он принадлежит богам!

— А его сын? — вкрадчиво спросила я, очень надеясь, что правитель ответит.

— Он совсем малыш! — засмеялся правитель. — Ему только шесть лет!

— Если твои земли и богатства не перейдут твоему сыну, то кто получит все после твоей смерти? — Я выговорила фразу на одном дыхании и закрыла глаза, ожидая самого худшего за свою дерзость.

Правитель сжал побелевшие губы и надолго замолчал. Я тоже молчала, не зная что он сейчас со мной сделает. Пауза становилась совсем нехорошей.

— Это бестактный вопрос, — наконец заговорил правитель каким-то чужим голосом. — Я понял, к чему ты клонишь, но я доверяю личному советнику. Ты его подозреваешь? Ты думаешь, что он хочет передать власть своему сыну?

— Это только любопытство, ничего больше! — поспешила заверить я, но это прозвучало фальшиво.

— Я отвечу, — по- взрослому усмехнулся мальчишка. — Все перейдет к новому Верховному правителю.

— Я так и знала! — вырвалось у меня.

— Кто ты такая и что тебе нужно во дворце? — властно спросил подросток. — Отвечай, если не хочешь, чтобы тебя принесли в жертву богам!

— Не торопись приносить меня в жертву, правитель, иначе мы не сможем закончить твое лечение! У меня действительно есть дело во дворце, — не стала скрывать я, — только оно не имеет отношения ни к твоей власти, ни к твоему городу. Я ищу камень.

— Тебе нужны драгоценности? — презрительно спросил он, приняв меня за алчную девицу, мечтающую разбогатеть.

— Нет, — мне стало смешно. В отличие от Лариски, я была абсолютно равнодушна к богатству. Деньги интересовали меня, лишь как средство, а драгоценные камни, как очень красивые вещи, которыми можно полюбоваться и не более. — Камень не драгоценный, — объяснила я. — Для меня он имеет особое значение и я даже не знаю, здесь ли он. Это что-то вроде амулета.

— Хорошо, — немного подумав сказал правитель, — если камень во дворце, ты получишь его, но только после того, как вылечишь меня! Это и будет моя благодарность.

— Я вылечу тебя, — твердо пообещала я, понимая, что мне могут помешать выполнить это обещание.

— До моего полного выздоровления ты останешься во дворце! Тебя будут охранять.

— От кого? — удивилась я, подумав, что ему самому не помешает охрана от горячо любимого личного советника.

— От необдуманных поступков! — отрезал он и хлопнул в ладоши. — Отведите ее в отдельные покои и поставьте охрану! — приказал он появившимся стражникам.

Я укоризненно посмотрела на него и молча вышла из зала.

Покои мне отвели поистине королевские — огромная комната с высоченными потолками и мозаичными стенами. Стоило крикнуть и эхо еще несколько минут металось от стены к стене и оттолкнувшись от потолка, наконец, умолкало. Просто жуть, а не комната!

Два молчаливых индейца заняли свои места у входа, угрюмо уставившись в пустоту. Я попыталась с ними заговорить, но ничего не вышло — они просто игнорировали меня.

Ближе к вечеру обо мне вспомнили и две таких же молчаливых служанки принесли воду и еду.

Я просто сходила с ума от скуки и нехороших мыслей. Окончательно устав от одиночества и ничегонеделанья, я уснула на огромной кровати, надеясь, что завтра будет лучше.