Зона поражения

— У нас есть разрешение…— Дом полез в карман за бумажником. Хрустские стокредитные купюры пахли чем-то неуловимо знакомым. Наверное, исполнением желаний.

Взвесив на ладони пачку галактических кредитов, таможенник скривил губы:

— Уж больно велика куколка — тяжелее тянет.

Вот тебе и договорились!.. Археолог подумал, что Непейвода сейчас помрет. Не от жадности, понятное дело, — от патриотизма. Новые траты были разорительны для его бедной-несчастной ФФФукуараби. Ходячий муравейник с трудом пересилил желание размозжить вымогателю башку и протянул ему остаток денег вместе с шикарным кожаным бумажником.

— У меня больше нет, — сказал он со смесью печали и скрытой угрозы.

Таможеннику его интонация не понравилась. Он стоял у капсулы, раздумывая. Платон шумно почесал затылок и понял, что его терпение лопнуло. Он одним прыжком выскочил наружу, сделал пару танцующих шагов и положил левую руку на рыхлое плечо офицера.

— Скромнее надо быть, — произнес Платон ласковым голосом, потом добавил, беззвучно шевельнув губами: — Служба внутреннего надзора. — И потянулся правой рукой к кобуре со станнером.

Это был чистый экспромт. Археолог сам не знал, что будет делать через секунду. Отдался на волю вдохновения.

— Я как чувствовал…— прошептал таможенник, белея как молочный туман.

Он меленькими шажками отступал, отступал, словно надеясь, что его жалкое бегство останется незамеченным, и он без потерь улетучится из западни.

— Все снято на камеру. Полная идентификация произведена, — продолжал наступать Рассольников. Он грудью теснил его к модулю, где виднелись прилипшие к прозрачному стеклотитаниту рожи двоих таможенников — помоложе да пожиже. — Осталось подписать протокол. Он уже у вас в компьютере…

Офицер вдруг схватился за сердце, охнул, морща каравай лица, который из белого начал становиться зеленым. Лицо морщилось по окружности, сминаясь к носу. И нос словно проваливался внутрь его. А потом таможенник стал заваливаться на спину. Платон попытался его подхватить, но разве такую тяжесть удержишь!.. Толстяк мягко осел на керамлитовый тротуар. Слой жира на заднице смягчил падение.

— Помогите! — закричал археолог тем, что торчали в окне. — Ему плохо! — А сам быстренько вынул у него из кармана денежки.

Глава 16 Взять за жабры

«…Состояние психического здоровья карантинных команд, длительное время расквартированных вдали от своих баз, в отрыве от семей, представляется нам угрожающим. Необходимо принять меры по безотлагательной смене личного состава и недопущении в дальнейшем продления дальних командировок на срок свыше одного года.

…Инциденты в орбитальной крепости „Запор-16" и на фрегате „Решительном", сопровождавшиеся человеческими жертвами, свидетельствуют о реальной опасности мятежа на большинстве звездных форпостов Департамента».

Документ 16 (выдержки из Отчета специальной комиссии Департамента здравоохранения Лиги Миров)

За всей суетой и маетой, наступившей после прибытия реанимобиля, напарники благополучно смылись. Даже попав на «Оболтус», Платон и Непейвода долго не могли очухаться. Очередная встряска, вроде бы незначительная в сравнении с предыдущими опасностями, подкосила обоих. Наверное, это была последняя капля, переполнившая чашу.

Сейчас кораблик имел форму купола, слегка напоминая спасательный модуль трансгала, — нельзя слишком выделяться в «толпе».

При посадке «Оболтус» становился обтекаемым. Зато в свободном полете он любил время от времени менять очертания. Без экипажа кораблик и вовсе хулиганил, превращаясь то в огромного поросенка, то в кремовый торт.

Кребдюшин Капоте встретил их у входного люка, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Он был в курсе событий, так как рации напарников были включены всю дорогу от терминала. Полукровка был одет в космический скафандр и готов вылететь хоть сейчас. Вместе с грибом они дружно взялись за «куколку» и заволокли ее внутрь «Оболтуса».

— Корабль заправлен, — доложил Кребдюшин. — Можно взлетать.

— Какого черта?! — были первые слова археолога. — Ты же сказал, что договорился с этой гнидой!..

— Человеческая жадность беспредельна. Откуда мне знать, что аппетит у него приходит с едой? — с вызовом ответил полукровка.

— Значит, это люди во всем виноваты, — раздраженно пробурчал Платон.

— Когда эта мразь очухается, у нас могут быть большие неприятности, — теребил напарников полукровка. — Надо стартовать. Пленника допросим в полете.