Зона посещения. Игры с запредельным

— А я чем больше об этом думаю, тем больше понимаю, что ничего не понимаю, — выпустив первый камень, лейтенант молча проследил за его траекторией и неспешно потопал дальше. — И при всем при том меня не покидает странное чувство, что кто-то разыгрывает серьезнейшую партию, а я ничего в ней не смыслю. Будто бы я просто стою, как пешка на доске, и тупо наблюдаю за тем, как меня кто-то переставляет с клетки на клетку…

— Слышь, Серега! — прервал Береза агента безопасности. Он догнал его и начал высказывать наболевшее: — Мы тут с пацанами покумекали. Я, Корсар и Пушок думаем, что нельзя врагам тайны сливать!

— Интересно, а Пушок-то по каким соображениям?… А-а, не важно. Так что, по-вашему, лучше сдохнуть? — не оборачиваясь, ответил ему лейтенант.

— Это еще не факт! Но, да! Лучше сдохнуть, но врагу — хрен!

— Дурак ты! Страна тебя сапогом пнула, ей на тебя уже насрать!

— Но мне на нее не насрать!.. Движение на девять часов! — Береза мгновенно прервал поток своих возмущений и вскинул автомат.

Там, куда указал мужчина, среди деревьев бежал человек в черной химзащите, какая была у всех членов отряда. Он явно взял курс на группу и уверенно приближался к целящимся в него людям. Человек не был вооружен, своим бегом вразвалочку и неуклюжими движениями рук, убирающими с пути ветки, он был разительно схож с тем вчерашним неудачником, которого случайно пристрелил Копченый.

— Кто это? Кто-то из наших? — Береза присмотрелся и опустил автомат. — Одет так же.

— Нет, все наши здесь. Мы никого не потеряли, — отрицательно покачал головой Смол и еще раз на всякий случай пересчитал бойцов.

— Давай просто подождем и узнаем, — предложил Сергей, рассматривая бегуна через оптику винтовки.

Странный одинокий тип уже начал махать отряду руками, как совершенно неожиданно прозвучал хлесткий выстрел. Верхняя часть тела бегуна буквально взорвалась кровавыми брызгами. Стрелял снайпер, и стрелял он теми же мощными необычными патронами, которыми Сергей накануне распылил дом с оперативником МКЗП.

Не успело еще тело бегуна упасть на землю, как громыхнул второй выстрел. На этот раз кровавый фонтан взметнулся в самом центре отряда. Максима с его громоздкой станцией буквально разорвало пополам. Все мужчины, кроме Егора, кинулись врассыпную, а ведущий шоу уже лежал на земле рядом с разорванным телом плейбека и бился в знакомом всем припадке.

— Стреляли с холма! — кричал Смол, бегая зигзагами между кривых акаций. — Используйте эти хреновы мегапатроны! Взрыхлите к чертям всю эту горку!

Пока все перезаряжались и набирались храбрости, чтобы подняться с земли или высунуться из-за валуна и открыть ответный огонь, видеооператор времени не терял. Он на корточках подполз к месту, где в крови и кишках Макса корчился Егор, и стал снимать это жуткое зрелище.

— Виталь, назад, за скалу! — орали ему со всех сторон.

Но оператор, казалось, никого не слышал и продолжал снимать кровавую сцену. Но только он встал и решил перебежать на другое место, чтобы сменить ракурс, громыхнул еще один выстрел. Виталик, выронив камеру, так и остался стоять рядом со своим начальником. Камера, покувыркавшись по желтой траве, остановилась и продолжила снимать.

В кадр крупным планом попал и разорванный пополам Максим, и бьющийся в конвульсиях среди его внутренних органов Егор, и застывший на заднем фоне видеооператор без головы. Тело Виталика едва-едва подрагивало, но продолжало стоять, фонтанируя красными брызгами из огрызка шеи. Простояв так секунд десять, обезглавленное тело плюхнулось в кишки рядом с шоуменом и полностью залило кровью объектив камеры, заснявшей весь этот ужас. Видимо, нечто подобное и мечтал заснять бедолага-оператор.

Сначала с земли вскочил Копченый. Он стал бегать, яростно орать и поливать позицию снайпера из своего пулемета. Потом к нему присоединились и остальные. Вся поверхность холма в одночасье вздыбилась от попаданий этих тоннельно-аккумулятивных, как их называли хозяева бункера, зарядов.

— Прекратить огонь!!! — крикнул Серега, прильнув коптическому прицелу винтовки. — Есть попадание!

Стрельба стихла, и мужики застыли в нерешительности, глядя то на изувеченные тела, то на взрыхленный холм, а то и на припадочного Егора. Еще долго никто ничего не мог сказать, глядя на погибших ужасной смертью товарищей.

— Ладно, я так думаю, пацанов нужно как-то похоронить, — нарушил гробовое молчание агент безопасности. — Посмотрите, что опять с нашим шизиком случилось, может, он ранен. Камеру и отснятые диски у Виталика заберите, нельзя их здесь оставлять. А я схожу гляну, кто там по нам стрелял.

— Думаешь, это «священный воин» корейцев пришел за своих мстить? — выразил догадку замкнутый в последнее время и молчаливый Шелезяка.

— Все может быть. Ну, я пойду… — Сергей отвернулся, не желая больше смотреть в сторону изувеченных тел.