Зона Посещения. Сойти с обочины

…Когда странник, за месяцы привала всерьез сжившийся с именем Геркулес, наконец покинул лагерь «Заря», снег только начинал падать.

Да, момент для ухода был выбран не самый удобный. С каждым часом снегопад усиливался. Грязно-молочная каша сыпалась с неба густыми хлопьями. Бредущему вперед, в сумерки, человеку снежный покров местами уже достигал коленей. Брошенные для проверки камушки он уже не надеялся подобрать – если они и не влетали в изменки, то безнадежно утопали в сугробах. Поэтому запас «зондов» следовало тратить особенно экономно…

Но уйти требовалось именно в этот вечер. Когда никому и в голову не взбредет отправляться в ходку.

Темнота сгустилась окончательно. Уходить в снежную ночь способен разве что сумасшедший или самоубийца. Неудивительно, что дежурные охранники, стерегущие выход из лагеря, от растерянности ничего не сказали, только проводили его ошалевшими взглядами… Начавшаяся зима выдалась необычайно сильной, холодной и снежной. А в реалиях Трота все погодные сложности следовало умножать минимум на три.

Конечно, и в прошлые зимы бывало, что выпадало очень много снега, но в эту его угрожало навалить прямо-таки беспрецедентно «до фига и больше». А ведь, согласно календарю, первый месяц самого трудного для сталкеров сезона лишь приближался к середине…

Со дня победы Геркулеса над супер-Имитатором миновало почти полгода. Сталкер все это время обретался в лагере, совершая краткосрочные вылазки, бродил где-нибудь поблизости. Только изредка отправлялся в дальние ходки, на неделю или больше, вместе с группой, в составе которой, как правило, были Ротвейлер и/или Балу.

Добытого и найденного хабара вполне хватало на текущие расходы, иногда даже удавалось найти что-нибудь действительно ценное. Но «звезд с неба» в традиционном сталкерском поиске Геркулес хватать не спешил. В целом вел существование обычного сталкера, пусть и слывущего крутым и опытным.

Отношения с Сестрой-Ай, как он и надеялся, постепенно снижали накал. Если бы он бросил ее в одночасье, на пике, как сначала и попытался, уйдя летом, то нанес бы замечательной девушке страшную сердечную рану, а сделать ей больно ни в коем случае не было его желанием.

Рано или поздно запас тем и вопросов для совместного обсуждения, каким бы обширным он ни казался поначалу, оскудел. Перечислены были всевозможные писатели, музыкальные исполнители, фильмы, обстоятельства и впечатления… И перечислять надоедало еще раньше, чем они заканчивались. К тому же Айше-то да, раскрыла душу перед ним, посвятила его в историю своей жизни, и он с трепетом этот дар принял, но сам рассказывал ей далеко не все, делясь лишь отдельными разрозненными историями из своего прошлого, не раскрывая некоей глубинной сути. Правды о нем она не узнала.

Говоря проще, он остался для нее во многом закрытым, и эта закрытость неизбежно пролегала препятствием между ними. Вспыхнувшая и разгоревшаяся было духовная близость неизбежно сменялась тенденцией к охлаждению…

А Зона – не то место, где за счет обновления внешних реалий можно восполнить и угасающие впечатления. Общение мужчины и женщины происходило на протяжении многих дней и ночей в одних и тех же условиях, в тех же самых «декорациях» сталкерского лагеря. И не могло, по ходу, не обесцвечиваться… Переизбыток общения вреден. А получить новые совместные эмоции возможности не представлялось: здесь же не «нормальный мир», где можно рвануть куда-нибудь вместе в путешествие, сменить среду обитания, чтобы разбудить прежнюю силу чувств.

Это Трот, где выход за черту лагеря для неподготовленного человека – дорога к смерти. Сестра-Ай уже привыкла к однообразности бытия в замкнутом охраняемом поселке, приняла это как расплату за побег из другого мира, где ей не нашлось места, и все бы шло своим чередом… пока не появился сталкер, назвавшийся Геркулесом.

Эта встреча подарила радость и счастье, но затем понемногу возвращалась привычная серость, и девушке это было даже обиднее чувствовать, чем тогда, раньше, до его появления.

Исправить ситуацию могло откровение мужчины, полностью доверившегося женщине, но оно так и не случилось, хотя сталкер, возможно, и хотел бы исповедаться близкому человеку.

Не решился.

Или не смог по какой-то причине.

А женщины очень тонко чуют, когда с ними не могут быть искренними до конца…

Тем не менее двое сблизившихся все равно продолжали встречаться, пусть и не так часто, как летом и в начале осени, и вместе проводили время; просто потому, что вместе, несмотря ни на какие недомолвки, было на порядок лучше, чем поодиночке.

Несмотря на прискорбную невозможность полного взаимопонимания, они оставались очень близкими людьми. Хотя надежды на разрешение недопонимания с каждым разом становилось меньше и меньше… Всему в подлунном мире так или иначе суждено закончиться.

Закончилось.