Зона риска

Дверь ему открыл Павел Семенович — он же садовник и муж экономки — Марьи Сергеевны. Обычно Пал Семенович не позволял себе проявления эмоций, и уж тем более радостной улыбки на лице. Но сегодня глаза старика странно блестели.

— В чем дело, Пал Семеныч, — ворчливо пробормотал Сергей Михайлович, — Сократили пенсионный возраст, а я и не в курсе? С чего вдруг такая радость на всю челюсть?

— Так гости у нас, — на морщинистом лице расцвела старческая улыбка, — Марья Сергеевна моя чай накрыла с пирогами. Только вас и ждем.

Сергей Михайлович передал пальто и, поправив пиджак, шагнул в направлении распахнутых дверей малой гостиной.

Бес стоял около окна спиной двери. Но стоило Сергею Михайловичу войти в комнату, как Харитон тут же обернулся.

На мгновение Бессонов-старший замер, рассматривая гостя.

— Добрый вечер, сын, — осторожно поприветствовал Сергей Михайлович, он не сделал шага навстречу, а выжидал, пытаясь предугадать причину визита и по лицу Харитона спрогнозировать исход разговора.

— Здравствуй, — кивнул Бес, а потом тише, — Отец.

Сергей Михайлович никогда не допускал мысли, что Харитон — не его сын. Наоборот, мужчина возлагал огромные надежды на мальчишку, готовил его перенять бразды правления всем своим имуществом.

Но, как оказалось, у упрямого и своевольного Харитона были иные планы. Планы, которые и послужили разладом в семье.

— Тебя давно не было дома, Харитон, — с нотками упрека проговорил Бессонов-старший, — Мы скучаем. Да и Катерина места себе не находит.

— Катерину я видел недавно, — усмехнулся Бес, — Не верю, что она не поделилась такой новостью.

— Катюша не умеет хранить секреты, — тепло улыбнулся Сергей Михайлович, вспоминая упрямую девчонку, — Тем более, от меня.

— Зато ты у нас мастер по тайнам, — Бес спрятал руки в карманы брюк и взглянул на отца пристально, с упреком.

— Не начинай, Харитон! — вздохнул Сергей Михайлович, приближаясь к бару.

Взяв в руки пустой стакан, Бессонов повертел его, словно проверял, достаточно ли он чист. На самом деле — тянул время. И Бес это видел.

— Я не должен был тогда тебе рассказывать, — тихо пробормотал Бессонов-старший, — Тайны, когда раскрываются, не приносят ничего хорошего.

— Ты сам говорил, я бы догадался рано или поздно, — возразил Бес, — Узнал бы. А месть было делом времени.

— И как, Харитоша? Месть принесла тебе радость? Теперь ты успокоился? — парировал Сергей Михайлович.

Бес отвернулся от отца. Взгляд устремился за окно, на освещенный сад, на стеклянную беседку, в которой пронеслось детство Харитона.

— Я приехал не за тем, чтобы слушать твои нотации, — выдохнул Бессонов, спустя несколько долгих минут тишины.

— Знаешь, сынок, — резко проговорил Сергей Михайлович, — Я не самый лучший в мире отец, но я всегда желал тебе только добра. А не вот такой жизни. Взгляни на себя! Ты изменился! Когда ты спал в последний раз? Нормально отдыхал когда? Так ты загубишь себя, в могилу вгонишь! Я прекрасно знаю, что угрозы больше нет. Громыко мертв. Твоя мечта сбылась. Все, Харитон, хватит! Живи спокойно!

Бес молчал, только на лице появилась невеселая ухмылка. Но он не перебивал старика, чувствуя, что накопилось за годы их противостояния много всякого мусора.

— Да, я знаю, — распалялся Бессонов-старший, — Ты считаешь меня тряпкой. Не отомстил. Не нашел в то время этого урода Грома. Жил столько лет спокойно.

— Угомонись, пап, — тихо проговорил Бес, но Сергей Михайлович словно и не слышал сына.

— А я любил ее, — продолжал Сергей Михайлович, — Любил свою жену и твою маму, несмотря ни на что! После всего, что случилось. И ты мой сын! Что бы ты ни думал! Сын! Мой, а не этого больного ублюдка! Думаешь, я не планировал, как задушу его собственными руками за все, что он сделал с ней?! Думаешь, мне было легко, когда я нашел ее полуживую?! Но она просила меня! Взяла слово, что не полезу к нему. Говорила, что с нашей семьи хватит жертв. И месть — не выход. Так она говорила…

Бес внимательно взглянул на отца. За то время, что его не было дома, старик сильно сдал. И каким бы суровым не был Харитон, за отца он переживал.

— Присядь, пап, — спокойно попросил Бес. Но Бессонов словно и не слышал сына.

— А ты упрямый! Ты ведь никого не слушаешь! Не принимаешь помощи ни от кого! Ведешь себя так, словно я для тебя чужой мужик с улицы, — продолжал сыпать обвинениями Сергей Михайлович, — Вынуждаешь идти на крайние меры. Думаешь, мне самому не противно за то, что подослал к тебе целую команду шпионов? Думаешь, я должен был сидеть, сложа руки, и ждать, когда этот ублюдок доберется до тебя? Я нанял Мишу, чтобы она следила, охраняла тебя и…

— И спала со мной, — резко закончил за отца Бес.

— Это не входит в круг ее обязанностей, — возразил Бессонов, — Но я рад, что она находится настолько близко к тебе. Можешь быть спокойным, девочка всегда прикроет твою упрямую задницу.

— Уже нет, — дернулся Бес, возражая отцу.