Зона счастья

– Я почему-то так и подумал, что это ты. Впервые в моей практике шестеро неплохих бойцов были стерты, а задание не выполнено. Но ты же понимаешь, что со смертью заказчиков ничего не поменялось? Ты зачистил моих людей, и теперь по закону группировки мои люди не остановятся, пока не зачистят тебя и объект, который ты защищаешь.

– Объект, который я защищаю, это моя женщина, – говорю я. – Думаю, если бы кто-то попытался убить твою женщину, Бехрам, ты бы действовал точно так же, как и я.

– Конечно, – соглашается мой собеседник. – Мы не знали, что объект – твоя женщина. Но это не отменяет факта убийства моих людей и наши обычаи кровной мести. Извини, Снайпер, но ты и объект будут зачищены в любом случае.

– Если мне не изменяет память, ты как-то сказал: «Я у тебя в долгу. Если вдруг появится проблема, которую я смогу разрешить, найди меня. Даю слово, что помогу». Ты помнишь об этом?

– Помню. У меня отличная память.

– Так вот: у меня проблема, Бехрам. Ты дал слово. Сдержи его. Сделай так, чтобы ты и твои люди навсегда забыли обо мне и о моей женщине.

Главарь группировки наемников думал недолго.

– Хорошо. Мое слово стоит дороже всех существующих законов. Считай, что мы забыли о вас. И постарайся, Снайпер, не дать нам повода вновь вспомнить о тебе.

Разговор прервался.

Я положил оба телефона в карман куртки. При первой же возможности выброшу их в море, и пусть полиция потом думает, куда два богатых туриста дели свои средства связи. Хотя вряд ли она будет думать об этом – не тот это город и не та страна.

– Уходим, – сказал я.

Из отеля мы вышли без проблем и так же без проблем добрались сначала до тихого пляжа, где я выбросил в неестественно синее море две улики, а после – до аэропорта, где Вика, жалобно заглянув мне в глаза, попросила:

– Отвези меня домой. Очень тебя прошу.

Возможно, почувствовала мои колебания. Признаться, я подумал о том, что если все закончилось, то, наверно, нет больше смысла изображать из себя героя и настало время каждому из нас пойти своей дорогой…

– Пожалуйста.

В ее глазах было столько искренней мольбы, что я кивнул:

– Хорошо.

Вику можно было понять – столько страха, столько боли пришлось ей пережить… И вполне объяснимо, что она сейчас не готова так просто отказаться от поддержки, к которой успела привыкнуть.

Ладно, спешить мне некуда.

Через сутки-двое она поймет, что костыль в моем лице ей больше не нужен. И как только я увижу это в ее глазах, просто уйду, освободив ее жизнь от бесполезного балласта.

Так будет лучше для нас обоих.

Глава 30. Виктория

Я не могла поверить, что все закончилось.

Напряжение этого дня не отпускало.

Все было как в тумане…

И единственное, чего я боялась, так это что Иван меня бросит. Вполне в его характере: скажет что-то типа «моя миссия выполнена, прощай» – и я останусь одна в этом страшном мире…

Что говорить, я, разумеется, была напугана. Думаю, любая женщина на моем месте находилась бы в состоянии глубочайшего психологического шока. А еще я никогда не видела так близко мертвые тела. И тем более жутко было, что это трупы тех людей, которых я когда-то искренне любила.

Так же искренне, как сейчас ненавижу…

Когда самолет, покидающий эту прекрасную и нищую страну, взлетел, меня начал колотить озноб. Иван накинул мне плед на плечи, взял мои руки в свои и сказал:

– Все закончилось. Слышишь меня? Все позади.

И тут я начала плакать.

Будто порвалась во мне натянутая струна, которая чудом не разрезала надвое мое сердце. Слезы текли ручьем, заливали шею, блузку. Мне хотелось кричать, выбросить из себя все накопившееся эмоциональное напряжение – но краем сознания я понимала, что нельзя, что люди в самолете не поймут, что не объяснишь каждому, не расскажешь, что я пережила.

Потому я сидела молча, чувствуя, как слезы вымывают из меня омерзительную грязь, которой наполнили мою душу когда-то очень близкие для меня люди. Ее много еще было во мне, той грязи жесточайшего разочарования, тем не менее я чувствовала, что мне понемногу становится легче.

Подошла стюардесса.

– Мисс, с вами все в порядке?

Я посмотрела на нее сквозь соленую пленку слез.

– Благодарю вас. Со мной все в полном порядке. Впервые за много дней.

Стюардесса посмотрела на Ивана, осторожно держащего в своих ладонях мои руки, словно драгоценность, кивнула понимающе, улыбнулась. И еле слышно вздохнула, ничего не сказав больше.

Ничего и не надо было, все я прочитала в ее взгляде.

Красивая, высокая, фигуристая.

Многие мужчины не против были бы закрутить роман с такой девушкой, но далеко не каждый из них согласится ждать такую из ее многочисленных рейсов. И даже согласившись, однажды наверняка скажут:

– Выбирай. Или семья, или небо.

А она ответит:

– Небо и есть моя семья. – И улетит в свое царство облаков и такого близкого солнца, оставив на земле все, что может подрезать ей крылья…

– О чем ты думаешь? – спросил Иван.