Зона сдвига

Пилот второго коптера, как самый опытный, вызвался попробовать спуститься вниз. Ему оставили двух человек, которые должны были каким-то образом забрать тела раненых. Остальные должны были перебраться на нашу машину.

Их коптер завис над нами, после того как мы пригнулись чтобы не попасть под его винты, и люди по одному спрыгивали к нам.

Очень быстро вес стал слишком большой, отметка предельного веса вплотную подобралась к красной отметке. Харрис увеличил мощность что бы удерживать сильно потяжелевший аппарат в воздухе.

Вторая машина стала медленно опускаться к отверстию ямы, стараясь не зацепить за края. Это было сложной задачей, потому что диаметр дыры был не намного больше габаритов коптера и от пилота требовались большие усилия для того чтобы избежать столкновения. Дроман молча стоял, наблюдая за операцией.

В какой-то момент, когда коптер завис совсем рядом с ним, приноравливаясь к сложному маневру входа в яму, он легко мог бы достать людей стоящих на его площадке, но не стал. Ему явно было интересно чем всё это закончится.

Аппарат опускался очень медленно. Задачу усложняло то, что провал не был вертикальным. Кроме того он был весь усеян большим количеством хаотично торчащих выступов разной величины.

Все молча, с замирание сердца, следили за опасными маневрами коптера. Двое оставшихся в живых, там, внизу, насколько я мог видеть, тоже не отрывались глаз от приближающегося транспорта — сейчас он был их единственной надеждой на жизнь.

Спустя несколько минут очень медленного движения аппарат преодолел примерно половину пути. Я представлял насколько сейчас напряжен пилот, ведь малейшая ошибка могла закончиться гибелью.

Казалось что всё пройдет удачно и мы уже стали обсуждать, каким образом можно будет забрать раненых после того коптер опустится на их глубину… когда один из винтов ударил о выступ скалы.

Короткий скрежет и звук лопнувшего метала. Одна из лопастей сломалась от удара и отскочив от стены упала вниз. Аппарат дернуло в сторону, видно было как пилот пытается удержать машину от заноса, но скоро стало понятно что ни он, ни автоматика не справляется. Коптер медленно сползал в одну сторону и в какой-то момент сразу двумя винтами ударился о вертикальную поверхность. Лопасти лопнули, и аппарат, быстро теряя равновесие и подъемную силу, рухнул в развал.

Наступила тишина…

Дроман поднял голову и смотрел на нас, висящих над ним всего в каких-то тридцати футах. Но времени на растерянность у нас не было — заряд перегруженного коптера мог закончится очень быстро. Теоретически был вариант вернуться в город, собрать из нескольких тросов один, потом кому — то прямо с коптера спуститься и попытаться попасть на уступ с ранеными, а затем обвязать их тросом и постараться вытащить наверх.

При этом было непонятно доживут ли они и позволит ли дроман вытащить пострадавших. Мы торопливо обсуждали детали нового плана, когда у Харриса защелкал коммуникатор. Он приложил его к уху. Звонил, как я понял, один из раненых.

Харрис минуту слушал, потом глаза его потемнели, казалось он оценивал то что услышал. Он повернулся к нам и глухо произнес:

— Они говорят — не нужно больше жертв. Просят уйти.

Кто-то пытался еще что-то сказать, но все понимали — они правы. Неизвестно сколько смогут прожить раненые, успеет ли помощь, успеем ли довезти, и еще много — много разных «если».

Пилот коптера смотрел на остальных, ожидая команды возвращаться.

Харрис как будто выдавливая из себя слова сказал:

— Их нельзя так оставлять. Кто-нибудь сможет им помочь?

Все понимали, что он имел в виду под словом «помочь» и все молчали. Неужели в такой ситуации все присутствующие оказались впервые.

Иногда нужно делать неприятные вещи, в особо редких случая приходиться делать совсем неприятные вещи — моя прошлая работа приучила меня к этому. Я знал что в таких ситуациях нельзя раздумывать. Раздумье сейчас — это сомнения.

Я вскинул винтовку к плечу. Четыре коротких выстрела, по два на каждого человека. Все четыре — в голову.

Этот прекрасный новый мир.

Глава 9

Когда мы вернулись, нас встречало очень много людей — весть в небольшом сообществе распространялась быстро.

Одиннадцать смертей за один раз — такого, насколько я знал, не было уже очень и очень давно. Было очень тяжело осознавать что среди сотен глаз обращенных на нас, были и те кто сегодня потерял близких. За себя я не волновался — я сделал, то? что должен был сделать и если бы не я, то кто-то другой всё равно исполнил бы это. Ия был уверен, что каждому будут разъяснены все обстоятельства ситуации.

Незаметно шепнул Танго, что жду его у себя — кое-что хотелось сделать не откладывая.

Он пришел почти сразу, как и я не оставшись на речь советника Дэвис, в которой, как я понял, она пыталась утешить людей.

Я никогда не был против подобных речей, но всегда думал, что важнее было что-то делать, чтобы подобных трагедий не случалось, чем искать слова утешения после.