Зона сдвига

Около двух часов мы летали над равниной присматривая для себя новое жилье. Наконец нокс был выбран. Он был удобно расположен — ближайший пресный ручей находился всего в пяти минутах лета. А кроме того, там совсем близко находились скалы, а рядом с ними, как я уже убедился, всегда можно было обзавестись достаточным количеством сушняка.

Новое наше место обитания мне нравилось.

Два этажа.

Один, первый, глухой, если не считать мощную стальную дверь, замок которой мы кстати сразу же надежно заблокировали — пользоваться ею мы не собирались. На втором этаже были узкие окна, которые, тем не менее, давали достаточно света, потому что их было много. Проникнуть через такое окно не смог бы даже ребенок и нас это очень даже устраивало. Ну и стальная лестница на верхнюю площадку со стальным же люком и прочным стальным засовом на нём. Коптер стоял на площадке. Это было надежное место и это было отличной новостью.

Конечно кто-то мог высадится на эту площадку и кроме нас. Могли высадиться и люди и привезенные людьми дроман, но в любом случае это нельзя было сделать бесшумно, а значит застать нас врасплох было невозможно. Тем более что жить мы планировали именно на втором этаже, а на первом устроили склад.

До сумерек заготавливали дерево и между делом охотились. Вернее, охотился Отоа — подстрелив пару крупных очень красивых птиц названий которых я не знал. Оказалось что это были фазаны — столько раз слышал это название и лишь впервые увидел их.

На втором этаже устроили настоящее жилое помещение — два удобных лежака, когда-то заботливо привезенных Танго в пещеру и мини кухня — что еще нужно для счастья двум бездомным.

Костер развели на верхней площадке — это было безопасно — габаритные огни коптера и шум его винтов выдали бы приближающихся на очень большом расстоянии, а вот ужин на площадке нокса — хоть это, конечно, не вечерняя трапеза на крыше какого нибудь небоскреба в Нью-Йорке — был по своему хорош. Огонь костра отбрасывал свет лишь на небольшое расстояние от башни, дальше начиналась непроглядная темнота, разрываемая лишь полетом каких-то неведомых светящихся насекомых и дальним голубым светом равнинных озер. Ну и шум ночной жизни — куда уж без него.

Отоа возился с фазанами, я как человек не разу в жизни не ощипавший ни одной птицы смотрел на этот обряд со стороны.

— Страшно? — вдруг спросил он.

Вопросительно смотрел на него.

— Я имею виду в этом мире после того — страшно?

Я пожал плечами.

— Мне кажется должно быть страшно, ничего не боятся только полные идиоты, — Отоа сплюнул в огонь и посмотрел куда-то вдаль, в темноту.

— Я вот когда попал к дроман я очень сильно боялся. Каждый день боялся. Нет, каждую минуту боялся. Даже ночью не получалось спокойно спать — ты постоянно думал не совершил ли ты что-нибудь такого сегодня, за что тебя прикончат завтра.

— А как ты смог убежать? — я наконец-то решился спросил об этом.

Он помолчал, как будто перелистывая в памяти картинки воспоминаний, а потом сказал:

— Это было страшнее всего. Самый страшный день за все девять лет проведенных у них. Люди ведь ни хрена не знают о них. Глупые и равнодушные люди даже не интересуются вопросом как размножаются эти твари — они же все мужского пола.

Я несколько раз думал об этом, но спрашивать у Отоа не решался — мне показалось что он не любит вспоминать то время.

— У них есть несколько особей женского пола, мы, живущие там звали их «матками», а они зовут их Ун-Арис. Они находятся в глубоких шахтах. Три в Гнезде и одна под Эну. Я видел одну из них единственный раз в жизни — в тот день когда бежал оттуда. И скажу я тебе эта сучка — страшнее любого ночного кошмара. Получеловек — полунасекомое. А может мне так показалось — там ведь темно было, и разглядывать ее у меня времени не было — надо было спасать свою шкуру. Но что точно я запомнил — глаза у нее человеческие, я смотрел прямо в эти глаза и я не мог ошибиться. Хотя…

Вой раздался совсем рядом и он замолчал вглядываясь в ночь.

Про человеческие глаза, как я понял, он не в прямом смысле говорил.

— А зачем Ун-Арис в Эну? — поинтересовался я.

— Каждую матку они помещают в отдельную пещеру. Отдельные апартаменты, — Отоа ухмыльнулся. — Там она живет как паучиха в гнезде. Туда ей приносят пищу и иногда людей в качестве пищи приносят, да. Мертвых конечно, не живых. Там она откладывает яйца. Хотя это не совсем яйца, скорее коконы — мягкие, пушистые. Эти коконы они потом выносят на поверхность, под солнечные лучи — так плод быстрее созревает. Но выносят они их когда те уже довольно крупные. И в этом был шанс для меня. Я притворился мертвым и залез в контейнер с едой которой предназначалась Ун-Арис, а потом, когда оказался в ее пещере очень долго лежал в этой мерзости. Там были и трупы коз и чья-то нога человеческая. Как я там не проблевался — не знаю. А блевать было нельзя — нужно было лежать тихо как мышка. Да…, даже не верится что это было со мной.

Старик бросил последнюю тушку в котел с уже кипящей водой и встал.