Зона сна

— А то, что вас наверняка подслушивали не только мы, но и ваши возможные соперники. Поэтому готовьтесь: теперь вокруг вас начнутся самые невероятные события. Кажется, Союз архитекторов, или по какому вы там ведомству числитесь, не входит ни в одну партию. Теперь втянут. Где делят власть, там крутятся громадные деньги. С вами будут искать знакомства. Будут обманывать. Будут запугивать.

— А вы в каких целях искали со мной знакомства? Чтобы обмануть или чтобы запугать?

— Ну вот, а я вас хвалил за понятливость. Я сотрудник Верховного, моя забота — чтобы он был спокоен за семью. Мы над схваткой. Мы руководим Россией.

— Простите, Виталий Иванович, если верить вашему рассказу — не знаю, верить ли? — Россией никто не руководит. За мной гоняются полиция, отдел безопасности бюро Верховного, того гляди, начнут охоту авиация и флот, кто-то, по вашим словам, готов тратить бешеные деньги — и всё потому, что я якобы жених девицы, которую один раз в жизни видел? Это какие-то сумасшествие.

— Политика, дорогой Станислав Фёдорович, это умение предвидеть. Лишь только появляется новый фактор…

— Вы читали Бомарше, полковник? То, о чём вы говорите, не политика, а интрига. Господи, Боже! Всего три дня назад я поругался с одной крестьянкой. Права ли она, и насколько, мне трудно судить. Но вот она — политик, онапредвидит, куда ведёт ваше интриганство! А я, дурак, с ней спорил.

Было совсем поздно — полковник ушёл, а мать с отчимом вернулись, — когда раздался телефонный звонок. Звонила Маргарита Петровна. Голос у неё был усталый.

— Стасик, ты едешь с нами завтра в Плосково?

— Ну конечно! — обрадовался он. — Мне здесь осточертело, ой. простите, случайно вырвалось. Конечно, еду.

— Вот и замечательно. А то я уж и не знала, звонить или нет. Тут твои фото в газетах. Ты видел?

— Не обращайте внимания, Маргарита Петровна. Это всё пустое. Но я и правда еду в Плосково только на неделю. А потом — в Париж.

— Ну хоть так. А то Дорофей не едет вовсе и профессор Жилинский задерживается в Москве.

— Про Дорофея мне известно, а что случилось с профессором?

— Так ты не слышал?! Московский градоначальник распорядился выделить нашему училищу новое здание, шикарное! Жилинский вместе с директором и кем-то из попечительского совета завтра будет смотреть, а потом оформление, то-сё. В общем, не едет с нами.

— Поня-ятно. А вы не знаете, в каких войсках служил наш градоначальник?

Санкт-Петербург, 11 марта 1801 года

Клаус фон Садофф ехал по Санкт-Петербургу, направляясь к дому графини Жеребцовой. Он знал о ней пусть не всё, но достаточно, чтобы надеяться содрать с неё денег: Ольга Александровна Жеребцова, урождённая Зубова, —родная сестра заговорщиков братьев Зубовых, супруга тайного советника А. А. Жеребцова, любовница английского посла Уинтворта; из Англии она получила крупную сумму денег для передачи заговорщикам, но оставила их себе —надо полагать, ввиду ожидавшегося её развода и дальнейшей свадьбы с тем же Уинтвортом. Пожалуй, ей придётся поделиться уворованным с ним, Клаусом!

— Доложите: Клаус фон Садофф, — бросил он прислуге, стягивая с рук перчатки. — По неотложному делу.

Он растёр руки; подумал: ну и зимы в этой стране, тут невозможно жить! — прошёлся по гостиной, разглядывая картины; решил, что торговля живописью западных мастеров в России — тоже выгодный бизнес. У него самого вроде бы один из предков был великим художником. Может, отхватив у графини деньжат за ту услугу, которую он имел ей предложить, заняться этим делом? Кто его торопит, жизнь большая.

В дверь впорхнула служанка:

— Госпожа графиня вас примут. Пожалуйте за мной.

Графиня ждала его в ещё более изукрашенной комнате, чем предыдущая.

— Господин Садов? — Она произносила его фамилию на русский манер. — Никак вас не ожидала. Я жду другого человека… Не помню, представляли мне вас или нет? Ведь мы, кажется, встречались у мадам Апраксиной?

— Разумеется, — сказал он, не желая вдаваться в подробности. Хотя мог бы закончить фразу так: «Разумеется, вы можете думать что хотите, но мы никогда не встречались». Он только сегодня прибыл в Санкт-Петербург; ехал на перекладных, страдая, что не отправился сюда раньше — был риск опоздать. Godshit, иметь три года в запасе и приехать в последний день!

— Но я всё равно рада, — продолжала она. — Мне так нужен образованный советчик, и вы, академик, наверняка мне поможете.

— Буду рад услужить, госпожа графиня, — сказал Клаус, немного удивляясь: с кем она его путает?

— Вопрос у меня невинный. Сколько недель в году?

— Пятьдесят две.

Она захлопала в ладоши:

— Чудо! Чудо! Мгновенно ответил!

Опять появилась служанка:

— Госпожа графиня, граф Пален. Просить обождать?

— Как обождать?! Немедленно… — И поскольку девушка исчезла, объяснила Клаусу, немного попыхтев со злости: — Они такие тупые, эти русские девки, вы себе не представляете.