Зона турбулентности

Юра коротко хмыкнул, да уж, как показывает практика, почти всегда в преступлении замешаны родственники.

– Молодой человек, – подала голос иностранная туристка, обегая его вокруг и заглядывая в лицо, для чего ей потребовалось чуть ли не привстать на цыпочки, – я правильно понимаю, что произошло убийство?

Уборин сморщился, почему-то они решили, что не очень молодая женщина, иностранка, не поймет, о чем они разговаривают между собой. Только сейчас он осознал, что дама по-русски говорит лучше него, хоть и представилась и называть себя просила мадам Николь. Умереть не встать!

– Да ладно, – снисходительно похлопала она его по руке. Уборин немного обалдел от такой фамильярности. – Я правильно понимаю, что убили мужа той молодой красивой женщины?

Пришлось признать, что да, убили. Бывает и такое. Мадам почему-то восторженно цокнула языком.

– Так я и знала! Это не могло кончиться добром.

– Вот как? Вы что-то знаете?

– Когда мужчина бьет женщину – это всегда имеет печальные последствия.

– Откуда у вас такая информация?

Мадам Николь пальцем показала на свои уши.

– Слышала. Вот этими самыми ушами. Утром. Сначала скандал, потом звук ударов.

– Ага, – Уборин поднял глаза, словно считывая с потолка нужную информацию. – Что ж, спасибо.

Копытов насупился, показывая всем видом, что ему сейчас хотелось бы остаться и довести дело до логического конца, тем более что оно, кажется, совсем-совсем простое.

– Юр, я ненадолго, – он понизил голос и говорил еле слышно, – тут рядом в коттеджном поселке соседи что-то не поделили со стрельбой и поножовщиной. Там закончу и мигом сюда. Давай пока раскручивай. Ты же можешь. Доведи до сведения руководства всей этой летающей компании, чтобы никуда не дергались без моего разрешения. И поставь кого-нибудь на автостоянке, чтоб даже мысли ни у кого не возникло смыться.

Глава 17

Они покинули номер триста пять, Копытов, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, повернул к лестнице, Уборин отпустил двоих парней, отдав указания, самого молодого, Андрея, оставил при себе – пусть опыта набирается. Они прошли по коридору несколько метров и остановились возле номера триста четыре. Уборин поднял руку и костяшками пальцев коротко и уверенно постучался. Послышались шаги, дверь распахнулась, Уборин невольно отпрянул, увидев не то, что ожидал.

– Позвольте войти, – сказал он, ругая себя за мгновения растерянности.

– Не думаю, что это хорошая идея, – буркнул Марк. – Ангелина сейчас не готова давать показания.

– Хорошо, – согласился Уборин. – Тогда будьте добры приехать в отделение завтра к двенадцати. Сейчас выпишу повестку. Так, наш адрес – Всеволожский район…

– Подождите, – прервал Марк, – а нельзя это дело передать по месту жительства э… Ангелины Васильевны?

– Можно. Но пока туда-сюда, запросы и прочее, придется к нам поездить. Ничего не могу поделать. Да ладно, что тут ехать-то? Каких-то восемьдесят кэмэ…

– Ладно, – Марк оглянулся куда-то вглубь комнат, – проходите. Я попробую убедить ее поговорить с вами.

– Да уж постарайтесь, – Уборин усмехнулся, но без злорадства. Откуда бы ему взяться? Обычная рутина. Все хотят помощи от полиции, но идти навстречу, ущемлять себя в чем-то желающих нет.

Жена убитого полулежала на диване, прикрыв лицо согнутой в локте рукой. На тонком запястье играл золотом браслет. Женщина приподняла руку и посмотрела на Уборина, села, моргая и щурясь опухшими глазами. И даже такая, с помятым, заплаканным лицом, она производила впечатление. Мужчина рядом с ней тоже смотрелся отлично. Покойный супруг явно проигрывал: сколько там ему было? Пятьдесят семь, если верить паспорту. Да, этот Марк Аверин подходил его супруге гораздо больше. Мотив, однако. К тому же они вроде как компаньоны, а это тоже в наше время может иметь мотив. Итак, два мотива есть. Даже три.

Муж-тиран, или, как сейчас модно, абьюзер, – раз, муж – помеха счастью с молодым и красивым – два, и, наконец, три – просто вопросы бизнеса, которые, как и много лет назад, некоторые решают не за столом переговоров, а вот так – путем нанесения травм, несовместимых с жизнью, или, вот как в нашем случае, отравленными стрелками. В практике Уборина такого случая ранее не попадалось, и ему, как всегда, стало интересно распутать, разгадать этот клубок. Для того он и в оперы пошел, чтобы самому, чтобы первому узнать, докопаться до истины. Азарт! Он снова его почувствовал, и тут же сами собой расправились плечи и вскинулась голова.

Жена Клещевникова сжимала виски тонкими пальцами, свет из панорамного окна падал на пол и частично диван, ложась причудливыми тенями на ее лицо. Уборину даже вглядываться не пришлось: синие пятна на левой скуле хорошо просматривались под слоем пудры, или чем там еще женщины себя мажут.

– Ангелина Васильевна, – вкрадчиво сказал он, – какие отношения у вас были с мужем?

Как он и ожидал, Марк тут же вскинулся:

– Геля! Я думаю, тебе не надо отвечать на эти вопросы. Давай позвоним Траубу. Я сейчас…

Геля протянула руку и остановила его.