Зона зла

И пошло, поехало! Куда только не вызывали несчастного Демина. Сперва к своему районному начальству. Потом к заместителю начальника управления ГАИ города. Затем к самому начальнику. Оттуда – в управление кадров министерства. И во всех кабинетах на Демина смотрели как на удивительную заморскую букашку, которая непонятно как и для чего затесалась в стройные ряды послушных жуков.

В министерство Демин ехал, хорошо зная – ему дадут пинка в зад и посоветуют в дальнейшем обходить внутренние органы по внешней стороне.

Кадровик – полковник внутренних войск Рожков – сидел за столом, тяжело отдуваясь.

Его переполняла нездоровая диабетическая полнота. Бесцветные глаза из-под набрякших век смотрели на Демина с холодным безразличием. Полковник, как то знали все, одно время служил замполитом полка в Советской Армии, по болезни был уволен, получил работу в обкоме партии и вот теперь «брошен» на укрепление милицейских кадров. Высшие советские боссы верили, что партийные работники, пусть самые бездарные и ленивые, в любое время способны руководить дипломатией, сельским хозяйством и милицией.

– Товарищ полковник, по вашему приказанию прибыл. – Демин прижал руки к бокам и пристукнул каблуками.

– Так. Значит, Демин? – Полковник шевельнул тонкую папочку пепельного цвета с документами, лежавшую перед ним. – Знаешь, зачем тебя вызвали?

Демин изобразил непонимание. Дурачком в таких ситуациях выглядеть лучше всего: умных стараются бить больнее – не умничай.

– Нет.

– И не догадываешься? – В глазах полковника затеплилась искра интереса. – Верно?

– Догадаться нетрудно. – Демин вздохнул. – У нас в кадры вызывают, когда собираются сказать «ауфвидерзейн».

– Есть за что?

– Начальство причину найдет всегда.

– Верно. Ты случаем академию не кончал? – Полковник говорил лениво, невкусно, будто жевал холодные макароны.

– У вас обо мне все записано. От и до. Разве не так?

– Так, Демин, но я поинтересовался, может, ты случайно о повышении образования еще не успел доложить по команде. Очень уж хорошо рассуждаешь. Как академик.

– Нет, не кончал.

– Так какого ж ты! – Полковник взорвался громким криком, таким, что сам подскочил на стуле. Грохнул кулаком по столу и тут же ткнул пальцем в сторону Демина, будто собирался его проткнуть. – Есть вещи, которые каждый должен знать как «Отче наш».

– «Отче наш» не знаю. Не учил и учить не собираюсь. Я неверующий. – Демин не переносил, когда на него орали. А по тому, как взвился полковник, он понял: хорошего ждать не приходится. – Разрешите уйти?

– Я те уйду! – Спокойствие вернулось к полковнику так же быстро, как и накатил взрыв. – Есть, Демин, вещи, которые надо знать как Гимн Советского Союза. Его-то ты знаешь, надеюсь?

– «Союз нерушимый республик свободных…» – Демин начал и вдруг запнулся. – Может, мне лучше не словами, а сразу спеть?

Глаза полковника живо блеснули.

– Ты шутник, однако, Демин. С правительственной машиной тоже была шутка?

– Нет, всерьез.

– Слава Богу. – Полковник бросил многозначительный взгляд на потолок. – А то там у нас шуток не понимают и не любят.

– А если всерьез, то понимают?

– Уже поняли, Демин. Когда замахиваются на власть, она это тут же улавливает. Так что еще как поняли. И велено тебя пригласить, поставить здесь в позу стартующего бегуна и дать пинка в зад. Чтобы впредь не гавкал на папу и маму. И мы тебе пинка дадим. Мы здесь народ исполнительный.

Терять больше, чем было потеряно, Демину уже не приходилось.

– Задницу, товарищ полковник, я не подставлю. Нужен рапорт? Напишу.

– Нахальство – второе счастье. Верно? – Рожков подпер щеку кулаком и в упор посмотрел на Демина. – С тобой говорит полковник. Слуга царю, отец солдатам. Старший товарищ по партии большевиков. А ты как с ним разговариваешь?

– Как я понял, меня один… – Демин запнулся. Хотел дать определение покруче, выразиться позабористее, но решил, что все же хамить не стоит, и потому закончил с мягкостью ниже нижнего предела: – Как я понял, меня один черт попрут из милиции. Как же, инспектор ГАИ задержал машину, которая имеет право давить людей, а ее и остановить нельзя.

– Нет, Демин, – полковник притворно вздохнул, – верняком ты кончал академию. Ну все наперед знаешь. Ну, все. Хоть стой, хоть падай. Только теперь минутку помолчи.

Полковник выдвинул ящик стола, достал оттуда пластмассовую трубочку-пенал с лекарством, выкатил на ладонь крупную розовую таблетку, слизнул ее и проглотил.

– Не переживай, академик, это не от тебя.

– Может, мне лучше уйти?

– Нет уж, давай договорим.

Демин не сдавался:

– Все и так ясно.

– Ей-Богу, академик, доведешь меня до греха.

В словах Рожкова послышалось нечто, что заставило Демина смириться:

– Молчу, товарищ полковник.

– Ты вот считаешь, что я тебя готов попереть, если следовать твоему определению. Верно? Ладно, попрем. Теперь пойдем дальше. Твое место окажется не занятым. Мне скажут: ищи людей, комплектуй штаты. А где я стану брать честных толковых работников?

– Значит, я толковый?