Зонтик царевны Несмеяны

Мне казалось, что сейчас, когда лето и ярко светит солнце, для меня будет лучше не думать ни о жизни, ни о людях, любимых или не любимых, ни о связанных с ними проблемах. Я была полна решимости отдохнуть, несмотря ни на что. Хотелось, чтобы Леон, который ещё зимой обещал приехать в гости и подтвердил своё намерение это сделать, увидел не размазню, а уверенную в себе женщину, воспринимающую жизнь такой, какая она есть.

Я позвонила Леону. Он сказал, что приедет пятнадцатого июня и пробудет у меня до начала июля. Под его приезд я взяла отпуск.

За два дня до прибытия брата мне на почту пришло сообщение от Яна. Бывший коллега писал, что давно и благополучно добрался до дома. Руслана счастлива, что он наконец-то вернулся в родные пенаты, и готова променять неопределённость модельной карьеры на счастье домашнего очага; в сентябре у них свадьба, они будут рады видеть меня в числе гостей. «А ещё, подруга, хочу рассказать тебе такой эпизодец, – писал Ян. – Когда я выходил из того кафе, куда я по твоей милости попал незваным гостем:)), мне навстречу вывернулся парень с весьма угрожающими намерениями. Он назвался твоим мужем (?) и потребовал объяснений! Признаюсь, я был не один, и поэтому мы как-то сумели разойтись:) Но пришлось-таки сказать, что между нами всё чисто. После этого парень долго извинялся, а потом исчез. Из этого следует вопрос: как у тебя дела на личном фронте?»

Я несколько раз перечитала письмо. В голове не укладывалось: Денис шпионил за мной! Он сидел в кустах и ждал, когда мы пойдём домой, а увидев Яна с другой девушкой, не выдержал… Но как же он тогда не заметил, что я уехала с Арсением? Или, быть может, Денис после нашего с ним разговора уехал, а потом вернулся? Мы ведь уехали раньше, Ян ещё танцевал…

Я закрыла почту. Хотела позвонить Денису и даже нашла его номер. Покачала телефон в руке и швырнула в угол дивана. С некоторых пор я часто после звонка Дениса швыряю мобильник в угол дивана, в то самое место, куда Денис когда-то любил класть голову. Это моя маленькая месть – кидать в него телефон; прямо в голову…

– Леон, приезжай скорее, – тихо сказала я стене. – Ты мне очень нужен, Леон…

Я хотела его встретить, но Леон отказался говорить, на какой вокзал и в какое время он приезжает. Сказал только, что это будет во второй половине дня, часов около трёх.

В день его приезда я наготовила еды, поставила в вазу цветы. В половине четвёртого зазвонил телефон.

– Привет, сестрёнка, – сказал Леон бодрым голосом. – Наконец-то я смогу тебя обнять!

– Ты где?

– Стою на коврике. В подъезд меня запустили добрые люди, в этот тесный закуток – твои милые соседи. А вот как сюрпризом попасть в квартиру, так и не придумал… Ты в курсе, что у тебя звонок не работает?

Я открыла, и в прихожей сразу стало тесно. Леон прижал меня к себе, и держал так долго, что я не выдержала и заплакала.

– Вот ещё новости, – сердито сказал Леон. – Что это ещё такое!

– Прости. – Я отстранилась. – Как доехал?

– Отлично. Дорога мне всегда на пользу.

Он обнял меня, и мы пошли в кухню. В дверном проходе он засмеялся, чмокнул меня в щёку и отпустил.

За едой мы выпили полбутылки привезённого Леоном вина. Он рассказывал про свою подругу и её детей – близнецов, которые были всего-то на пять лет его младше.

– Её сын, – говорил, поднимая брови, Леон, – Юра, всерьёз подозревает, что я геронтофил. А ещё – вор. Он переписал все более-менее ценные вещи в маминой квартире, чтобы быть уверенным, что они на месте. Сестра Юры, Ксюша, тоже смотрит на меня с подозрением, и я вижу по её лицу, что она гадает, кто я – ищущий прикрытия гей или извращенец. По-моему, она ждёт, что я начну к ней приставать.

– Пристань.

– Вот ещё! Пусть разочаруется. Самый большой страх для них – квартира. Дети боятся, что у матери съедет крыша, и она перепишет квартиру на меня. Они даже консультировались: если такое случится, как можно доказать, что на мать было оказано давление или на крайний случай, что она была не в себе.

– Они знают, что у тебя есть жильё?

– По сравнению с Сониными хоромами моя квартирёшка – просто жалкий угол, это понимаю я, и уж тем более коренные петербуржцы Ксения и Юрий. Ума не приложу, за какие грехи Софье такие дети!

– А как ты узнал, что они консультировались? – заинтересовалась я.

– Не я, а Соня узнала. Юрист оказался не то её знакомым, не то клиентом, и ей позвонил.

Леон отпил из бокала.

– Это лучшая женщина на свете. Недавно она предложила продать свою квартиру и мою конуру и купить двушку рядом с её клиникой, а остальное отдать детям и внукам в качестве отступного. Я сказал: погоди.