Зоология и моя жизнь в ней

Ситуация коренным образом изменилась на третий день, когда мы проехали Омск. Далее из семи отрезков между населенными пунктами три превышали 100 километров (105, 136 и даже 294). Напряженной стала ситуация с заправками. Один раз мы едва дотянули до нее, толкая машину руками, когда она категорически отказалась ехать примерно за 30 метров от колонок. 560 километров до въезда в Новосибирскую область выглядели совершенно ненаселенными, и оставалась лишь удивляться тому, что китайцы до сих пор не оприходовали эту богатейшую территорию.

В Академгородок мы приехали в первой половине этого, третьего дня пути, покрыв за сравнительно короткое время 3365 километров. Я не сразу сумел показать Мише, как въехать на Морской проспект, настолько здесь все изменилось за те 40 лет, которые прошли после моего отъезда отсюда. Остановились, как и в предыдущий приезд с Димой, у Валерия Пальчикова и стали ожидать приезда Кати. Как и тогда, первым пунктом полевой работы стала его дача. Здесь мы за два дня (11 и 12 июня) видели семь овсянок и одну из них поймали. Все они были желтыми, а та, которую удалось поймать и рассмотреть в деталях, выглядела бесспорным гибридом.

Наши беглые наблюдения подтвердили справедливость интересного и неожиданного вывода, сделанного в этом самом месте восемь лет назад, когда мы с Димой ловили здесь овсянок. Тогда оказалось, что белошапочные овсянки, вполне обычные в окрестностях Новосибирска в 1960-е гг., практически полностью исчезли. В тот год мы с Димой не видели здесь ни одной.

Она из гипотез объясняла это тем, что за прошедшие 30 лет, произошла так называемая поглотительная гибридизация, и этот вид был вытеснен потомками смешанных пар. Но нельзя было исключить другой ход событий. Могло быть и так, что в силу каких-то изменений в местной экологической обстановке северная граница ареала белошапочной овсянки сдвинулась к югу, в то время как обыкновенные овсянки оказались более терпимыми к этому гипотетическому фактору и продолжали существовать здесь как ни в чем не бывало.

Мы решили проехать дальше на юг и посмотреть, каково соотношение численности двух видов там. В Академгородке мы выяснили, что сможем базироваться сколь угодно долго на стационаре Института биологии и систематики Сибирского отделения РАН, расположенного в поселке Черга на Чуйском тракте. До него было немногим больше 500 километров, и мы решили не ломиться напролом, а сделать передышку примерно на полпути, в окрестностях Барнула. Остановится можно было в деревне Рассказиха у старого приятеля Кати зоолога Евгения Петровича Кашкарова[212], с которым она раньше контактировала по делам охраны природы. Там мы переночевали, огляделись и пришли к выводу, что овсянок здесь много и место вполне подходит для наших исследований. Но решили все-таки сначала посетить Чергу и попытать счастья там.

В Черге погода нам не благоприятствовала. В первый день дождь шел с утра до вечера, так что об экскурсиях не могло быть речи, и Миша занялся ремонтом машины (отвалился глушитель). Все же за последующие пять дней удалось поймать одиннадцать птиц, среди которых оказалась и типичная белошапочная овсянка. Интересно, что этот самец бурно реагировал на нашего заманка – обыкновенную овсянку, привезенную из Москвы. Хозяин участка явно принимал «пришельца» «за своего» и нападал на него до тех пор, пока не угодил в сеть. Этот эпизод очевидным образом контрастировал с тем, что мы наблюдали в подобных случаях на Байкале, где самцы белошапочных овсянок не тратили сил на изгнание обыкновенных со своих участков. В Черге мы видели еще одну типичную белошапочную овсянку, но преобладали здесь желтые с явными признаками гибридного происхождения.

Надо было возвращаться в Барнаул. Катя должна была по срочным делам вернуться в Москву, и мы решили отправить ее самолетом из этого города. На обратном пути из Черги мы заехали к орнитологам, работавшим в университете Горноалтайска, административного центра Республики Алтай. Там мы попросили показать нам музейные коллекции. Увиденное убедило нас в том, что, как мы и предполагали, численность белошапочной овсянки должна увеличиваться в южном направлении, ибо большая часть экземпляров этой коллекции была добыта на самом юге Алтайского края, ближе к границе с Монголией.