Зори лютые

– Страху-то, страху натерпелся я, боярин Родивон Зиновеич, – трясся в ознобе Версень. – Из пьггочной избы я.

– Свят, свят, – пугается Твердя и отмахивается от Версеня пухлыми ладошками.

А боярин продолжает шептать:

– Васька-то, Васька с дьяком Федькой Серого казнят. Лизута, боярин, донос учинил… Серый не вытерпел пыток, на боярина Яропкина указал.

– О Господи, – крестится Твердя, – терновый венец нести Яропкину. Не очухался еще от казанского глумления, в московское попал.

– Упредить бы боярина, – предложил Версень. – Авось в Литву сбег бы.

– Нет, – крутит головой Твердя. – Дознается Васька, нам вместо Яропкина не миновать пыточной избы. Не могу с огнем играть, боярин Иван Микитич, не хочу!

Из опочивальни недовольный голос боярыни Степаниды позвал Твердю:

– Родивон!

Тот поспешил выпроводить Версеня, на ходу приговаривая:

– Пусть его, Иван Микитич, своей судьбы не минуешь.

Версень впопыхах шапку в горнице забыл. Вспомнил о ней уже во дворе. Не захотел ворочаться. Понурившись, побрел ночной пустынной улицей.

* * *

Боярыня Яропкина укараулила государя, когда тот с братом Дмитрием из псарни ворочался, и, пышнотелая, ухоженная, плюхнулась ему в ноги.

За государев кафтан вцепилась, откуда и речь обрела, а раньше, бывало, в иной день и слова не вымолвит.

А Василий Яропкину слушать не желает, хмурится. Дмитрий отвернулся, жаль боярыню, унижение терпит.

Вырвался Василий, отошел.

Яропкина бранью разразилась, вслед государю кулаком грозит.

Василий покрутил головой:

– Вишь, каким голосом взвыла, старая волчица. Поглядим, како запрыгаешь у Федьки в пыточной, поглядим…

Дмитрий будто не расслышал.

– Онемел ты, брате, – сказал Василий, – вижу, не по нутру тебе мое обхождение. Ты, верно, мыслил, я ослушников по голове гладить учну?

– Тебе видней, ты государь, – поспешил сказать Дмитрий.

– Это верно. Власть свою я един держу, как и отец наш. Супротивников караю. А вдругорядь за все, где князем ли, боярином по их неразумению что-либо натворилось, спрос строгий учиню. Мыслишь ли, на что намек?

Дмитрий кивнул. Василий, не довольствуясь этим, сказал:

– За подобное казанскому, где полки наши срам приняли по княжьей и боярской дури, казнить велю.

И круто повернул от Дмитрия, оставив его одного.

Глава 6 Литовская угроза

Великое княжество Литовское. Маршалок Глинский. Сейм. Еремкина управа. Паны вельможные. Анисим и Фролка. Гонец из Литвы. Дозор воеводы. Соловейко. Казнь Фролки

Со времени Ягайла Великое княжество Литовское связано с польским королевством унией[15]. На засилье польских панов литовцы ответили восстанием. Его возглавил князь Витовт. Литовцы заставили Ягайла считаться со своей самостоятельностью.

В битве при Грюнвальде[16] русские и литовско-польские полки разгромили немцев-рыцарей, намерившихся огнем и мечом поработить славян.

Выросло и усилилось Великое княжество Литовское. На юге оно подступало к Черному морю; на севере – почти до Балтийского; на востоке выдалось за Торопец, Вязьму и Мценск, Минск и Киев, Оршу и Смоленск, искони русские города и земли, захватили литовские князья.

Государь Иван Васильевич, не пустив орду Ахмата на Русь, ходил в лето 1494-е на Литву и хотя городов тех не воротил, но многие деревни и села все же отобрал.

Король Польский и великий князь Литовский Александр не признал того. После смерти государя Ивана Васильевича он звал ливонского магистра Плетенберга к совместному походу на Русь, но магистр не решился.

Ко всему в ту пору в Литву вторглись крымцы.

Во главе литовских полков, давших отпор орде хана Менгли-Гирея, встал маршалок Михайло Глинский.

Был князь Михайло богат и могуч. Корнями род его уходил к тем литовским князьям, какие перемешали свою кровь с татарской. Несколько языков знал маршалок и во многих государствах побывал. Богат князь Михайло без счета. Любимец короля и великого князя Александра, Глинский считался в Литве некоронованным королем…

* * *

Еще верст за сто от Вильно Курбский пересел из колымаги в открытый возок. Весна брала свое. Открывшаяся от снега земля паровала пряно. Стаи воронья бродили по пахоте, рылись в бороздах. Поодаль, у леса и реки, стоял мрачный замок. Высокие крепостные стены и круглые башни, глубокий ров вокруг с единственным мостком, а за замком село. Избы, крытые соломой, рубленый овин на пригорке.

Нелюдимо и мрачно смотрит замок на мир своими узкими прорезями окон-бойниц. Построенный в начале XIV века, он защищал своих господ от внешних врагов и грозил непокорным холопам.

Возок замедлил ход и, скрипя колесами, остановился. Курбский очнулся, посмотрел вопросительно на ездового.

От головы поезда навстречу шел спешенный шляхтич. У него одутловатое лицо и пушистые, опущенные книзу усы, темный кунтуш на плечах. Курбский издалека узнал дворецкого князя Глинского, удивился. Дворецкий приблизился, поклонился с достоинством:

– Ясновельможного пана князь Михайло просит в гости.