Зорро

Перед глазами дона Росендо вновь возникла смертоносная головка аспида, покрытая твердыми блестящими чешуйками, и его пылкое воображение без особого труда нарисовало ряд последующих картинок: молниеносный бросок, двойной укол ядовитых зубов в сонную артерию и вечный мрак, стремительно растекающийся по извилистым каналам мозга. «Но как тогда быть с голубем? — продолжал размышлять дон Росендо. — С запиской, призывающей в любой опасный момент обращаться к его курьерской помощи?.. Опять неувязочка получается: никакой курьер не в состоянии опередить действие змеиного яда! А если так, то зачем весь этот фокус с яйцом и птенцом?.. Опять фиглярство?.. К тому же я совершенно выпустил из виду еще один персонаж: Зорро — загадочный благородный разбойник, появляющийся бог весть откуда как раз в такие моменты, когда кажется, что смерть вот-вот заглянет в твои глаза!.. Но нельзя же, в конце концов, надеяться только на Зорро, будь он хоть посланцем самого Господа Бога, что, впрочем, весьма сомнительно, ибо его черная маска и весь образ действий приличествуют, скорее, тому, кто ходит в подручных у дьявола…»

На этом месте запутанные размышления дона Росендо были прерваны звонким голосом Касильды, откинувшей тяжелый, отсыревший за ночь полог шатра и беспокойно окликнувшей брата, неподвижно замершего перед пепельным кругом остывающего кострища.

— Росендо, что с тобой? — негромко позвала она, легкими шагами приближаясь к брату.

— Со мной? — вздрогнул он, быстро оборачивая к ней бледное лицо. — Ничего, а почему ты спрашиваешь?..

— Ты не спишь? Тебе не дает покоя эта история со змейкой и ловчей ямой? — Касильда подошла к брату вплотную и положила обе руки ему на плечи.

— Пустяки, — усмехнулся дон Росендо, — это падре за каждый кустом мерещится самострел или грабитель в черной маске… Эта заброшенная тропка ведет к водопою, так что я не нахожу ничего странного в том, что какой-то охотник устроил ловчую яму именно на ней…

С этими словами дон Росендо встал и, велев сестре набрать хвороста для костра, направился в ту сторону, откуда доносился влажный лепет ручья, обильно напоенного вчерашним дождем. По пути он снял с сучка кожаный мех, обвисший тяжелыми складками, и выплеснул воду в закопченный медный котелок с остатками вечернего варева. К тому времени, когда дон Росендо вернулся с полным мехом, падре уже скатывал подсохший шатер, а Касильда сидела перед полыхающим костром и ловко строгала в вымытый котелок солонину.

Когда восходящее солнце разогнало лиловые предрассветные сумерки и набросило на поляну густую теневую сеть, путники успели позавтракать, увязать дорожную поклажу и, приторочив к седлам тяжелые вьюки, тронуться в путь. Ловчую яму обошли, спустившись к ручью и проследовав по нему до того места, где тропа пересекала его бурный, прыгающий по скользким камням поток. От этого места до капища, по расчетам дона Росендо, оставалось верст двадцать, и при том, что густые заросли чаппараля остались позади и путники вступили под сень эвкалиптов, где уже не надо было прорубаться с помощью мачете, маленькая экспедиция должна была к вечеру достичь цели. Двигались в том же порядке: во главе отряда по-прежнему семенил копытцами Микеле, следом за ним перебирал ногами мул Касильды, замыкал шествие дон Росендо на пегом коренастом жеребчике. Его взгляд беспрестанно скользил по обе стороны от тропы, отмечая перемены в расположении древесных стволов, а ладонь покоилась на рукоятке револьвера, готовая в любое мгновение выхватить его из-за широкого шелкового кушака.

Предосторожность оказалась не лишней: едва ослик падре уперся мордой в поваленный поперек тропки эвкалиптовый ствол, как дон Росендо отчетливо различил за спиной сухой щелчок взводимого курка. Быстрая реакция спасла молодого человека и на этот раз: не успел коварный стрелок выставить из-за дерева ствол своего винчестера, как револьверная пуля, сорвав клочок коры, запорошила ему глаза фонтанчиком древесной трухи. Впрочем, выстрел из винчестера грохнул сразу же вслед за револьверным, но пуля ушла слишком высоко, сбив с ветки ни в чем не повинную пичугу. Протереть глаза и передернуть затвор стрелок уже не успел, дон Росендо упредил его: развернув жеребца и объехав опасный эвкалипт с другой стороны, он так стукнул разбойника по голове рукояткой револьвера, что тот выпустил из рук винчестер и без единого звука рухнул на землю.