Зощенко

Главным «штабом» подготовки был дом, где поселили Горького после возвращения из Италии. Это был великолепный особняк миллионера Степана Рябушинского в стиле модерн в Москве, на Малой Никитской улице. Горький не очень был рад этой роскоши (отвлекала и даже утомляла) — но роль «главного писателя», которую ему отвели и которую он принял, обязывала. Сюда «на огонек» «непринужденно» заходили Сталин, Ворошилов и другие, помельче, среди которых самым «близким другом дома» оказался глава чекистов Генрих Ягода. «Покровительство» Ягоды зашло довольно далеко. По некоторым источникам, чтобы стать совсем уж «своим» в доме, он сделался, притом почти открыто, любовником жены сына Горького — Надежды, которую все звали Тимоша, и якобы часто во время «семейных обедов» Ягода и Тимоша обменивались вполне «откровенными» взглядами. По другим свидетельствам — например Натальи Крандиевской, супруги Алексея Толстого, — Тимоша жаловалась ей на домогания главного чекиста страны и всячески их избегала. Но то, что Ягода был частым гостем в доме, это факт — и основная его задача в этом и была: держать ситуацию в доме под контролем.

Часто бывал здесь и назначенный председателем Оргкомитета съезда Иван Гронский, редактор «Нового мира». Он потом вспоминал, как, мечтая о будущем, в один из «задушевных» вечеров предложил Сталину название литературного направления, по которому после съезда должны следовать писатели — «коммунистический реализм», но Сталин мягко поправил: нет, это не реалистично, назовем лучше — «социалистический реализм». Так появилось это знаменитое понятие, «строившее» литературу в нашей стране в течение многих десятилетий.

Но главным организатором съезда был совсем недавно появившийся в ЦК ВКП(б) Андрей Александрович Жданов. Старожилы ЦК слегка снисходительно называли его «интеллигент». И, действительно, Жданов выделялся среди других руководителей партии воспитанием (вырос в семье чиновника), образованностью (много знал, почти профессионально играл на фортепиано) и с самого начала своей партийной деятельности уделял особое внимание вопросам культуры и искусства. И поэтому не случайно именно его назначили главным партийным организатором съезда. Зная все политические, групповые, творческие разногласия в писательской среде, Жданов готовил съезд долго и тщательно.

Политическая обстановка в стране была непростая — в начале 1934 года прошел 17-й Съезд партии, названный «Съездом победителей», и в то же время обозначивший острую борьбу в партийном руководстве, пусть и скрытую. Через три месяца после съезда был убит в Ленинграде Сергей Миронович Киров, что еще больше накалило обстановку, привело к усилению репрессий. Жданов понимал, что в столь сложное время, когда в писательской среде бушуют и политические, и межгрупповые распри, объединить писателей и направить их в «правильное русло» социалистического реализма может лишь Горький. И надеялся на особые, доверительные отношения с Горьким. Они познакомились еще в 1928 году, когда Горький посетил Нижний Новгород, где родился, и Жданов, в тот момент возглавлявший руководство города, тепло принимал классика и показывал ему городские достижения. После этого, именно по инициативе Жданова, Нижний Новгород стал называться — Горький. Так что Жданов, казалось, вполне мог рассчитывать на поддержку Горького — еще и поэтому партия назначила организатором съезда писателей Андрея Александровича. Жданов составил программу съезда, обдумал организацию Союза писателей СССР — именно на съезде Союз писателей СССР должен быть учрежден. Он наметил и приблизительную численность Союза писателей — 30–40 тысяч членов. Он же предварительно набросал и список писателей, которые должны были составить Правление Союза писателей.

Пятнадцатого августа под руководством Жданова состоялось заседание партгруппы Оргкомитета съезда, и Жданов предложил: «Съезд, видимо, откроет Алексей Максимович Горький». Как выяснилось чуть позже, Алексей Максимович не во всем поддержал Андрея Александровича.

Съезд открылся 17 августа 1934 года в Колонном зале Дома союзов в Москве. Приехали почти все известные писатели того времени. Приехал и Зощенко, и даже собирался сказать речь. А почему, собственно, нет? Популярность Зощенко, несмотря на регулярные «проработки» (да кто их читает?), все росла. Письма от читателей шли пачками. Только в 1934 году он получил шесть тысяч писем! У кого из писателей пачка толще? Ни у кого! Зощенко — чемпион! Вот отрывки некоторых из писем, сохраненных его супругой Верой Владимировной:

«…Всюду везде народ форменно возмущается отсутствием вашей литературы… в особенности вас любят в Ростове, Ташкенте и Петрозаводске. Не говоря о Москве и Ленинграде… Не смущайтесь, миллионные читатели за вас! Пишите побольше!

Ростов, вокзал. 20. 10. 31».

Вот еще несколько писем:

«Колхозники колхоза Кр. Октябрь.

Мы не можем никак достать книги с твоими рассказами, а почитать их у нас большая охота…»

Или: