Зощенко

Стиль и лексика данного текста выразительно передают дух сталинской эпохи. Дух этот заполнял души целых поколений. Как радиация, он пронизывал сознание, видоизменял чувства, входил в состав крови, оседал в костях, закреплялся в подсознании, вторгался в генетический код, превращая людей в советских мутантов, существующих при тоталитаризме, как в естественной среде обитания. Одним из сильнейших источников той радиации был страх, сделавшийся в стране после Октябрьского переворота 1917 года постоянной составляющей бытия.

Далее в постановлении еще и еще поминались в двуединой связке предававшиеся анафеме Зощенко и Ахматова, потом один Зощенко, помечены были также и другие авторы «безыдейных» и «малохудожественных» произведений, напечатанных в осуждаемых журналах. Затем указующий перст направлялся на начальство — на редакторов, забывших положение ленинизма о недопустимости аполитичности, на председателя Союза писателей, не принявшего должных мер, на руководящих работников Ленинградского горкома партии, проглядевших, устранившихся, предоставивших возможность печататься чуждым советской литературе людям вроде Зощенко и Ахматовой… В заключение державно, по пунктам постановлялось — выправить линию журнала «Звезда» и обеспечить его высокий идейный и художественный уровень, прекратив доступ в журнал произведений Зощенко и Ахматовой и им подобных; прекратить издание журнала «Ленинград»; утвердить главным редактором журнала «Звезда» заместителя начальника Управления пропаганды ЦК ВКП(б) с сохранением за ним этой должности.

Считалось, что на все эти действия роднаяпартия имеет безусловное право. Во благо народа. Ведь она была официально провозглашена «направляющей и руководящей силой советского общества».

Главным же гонителем и хулителем Зощенко и Ахматовой выступал А. А. Жданов, член Политбюро и секретарь ЦК ВКП(б), которому Сталин поручил тогда заниматься всем фронтомидеологии и пропаганды. Но готовил он это разгромное постановление по указанию и формулировкам вождя.

Через сорок с лишним лет, в эпоху «гласности», стали известны слова Сталина, сказанные о Зощенко на специальном заседании в ЦК перед принятием того постановления: «Человек войны не заметил, накала войны не заметил. Он ни одного слова не сказал на эту тему… Почему я недолюбливаю Зощенко? Зощенко — проповедник безыдейности… И советский народ не потерпит, чтобы отравляли сознание молодежи… Не обществу перестраиваться по Зощенко, а ему надо перестраиваться, а не перестроится, пускай убирается к чертям».

В то время «к чертям» никак не означало, скажем, за границу…

Присутствовавший на этом заседании как член редколлегии журнала «Звезда» ленинградский писатель П. Капица (однофамилец и тезка знаменитого физика, лауреата Нобелевской премии) приводит в своих воспоминаниях такие слова Сталина о рассказе «Приключения обезьяны»:

«Пустой рассказ. Ни уму, ни сердцу ничего не дает. Бездарной балаганной штуке предоставили место. Только подонки могут создавать подобные произведения. У Зощенко есть обиды на советских людей… Хулиган ваш Зощенко! Балаганный писака!!»

И П. Капица продолжает:

«Вероятно, Сталин и не видел живого, весьма деликатного, скромного и малоулыбчивого Мих-Миха, иначе не обозвал бы его так. Эти грубые ругательства относились к какому-то наглому зубоскалу, злопыхателю и очернителю, а миниатюрный, мягкий и даже застенчивый Зощенко ни одной черточкой не походил на балаганного писаку. Но Сталин не унимался, говорил резко, не сдерживая себя. Чувствовалось, что он очень сердит на автора „Приключений обезьяны“:

— Видите ли, обезьянке в клетке лучше жить, чем на воле. В неволе легче дышится, чем среди советских людей!»

То было проходившее 9 августа 1946 года заседание Оргбюро ЦК ВКП(б), на котором Сталин появился впервые за последние десять лет, что указывало на исключительную важность данного сбора. Его сопровождали несколько членов Политбюро и секретари ЦК, занимавшиеся идеологической работой. Присутствовали руководители Союза писателей, а также срочно вызванные из Ленинграда возглавлявшие журналы «Звезда» и «Ленинград» члены их редколлегий. Как показали дальнейшие события, Сталин к этому моменту уже окончательно продумал свой план решительного и повсеместного перелома в стране неприемлемой для него общественной атмосферы. В области литературы в ход пошла идея, предлагавшаяся Управлением пропаганды еще в 1943 году, когда руководство этого Управления считало необходимым принять специальное решение ЦК ВКП(б) о литературно-художественных журналах. Речь тогда шла о московских журналах «Октябрь», «Знамя», «Новый мир». Теперь, используя эту запомнившуюся ему идею, Сталин поменял московские журналы на ленинградские — и по силовому раскладу в Политбюро, и по своей давней неприязни к городу Ленина, и по нынешнему нахождению там Зощенко и Ахматовой…