Зов

Как бы отвечая, незнакомец подхватил:

— Да, это правда. Это одна из жестокостей жизни. Лишь одна из тысяч неисчислимых. И что же? Не преодолеешь адскую границу. Мы лишь можем помогать им, а остальное… остальное в руках дэвов…

Брат мой! Под твоим окном лежит труп женщины — возлюбленной, которая хотела проститься с тобой поцелуем смерти. Иди и воздай ей последний долг! Иди! Она была молодой и красивой и всего лишь… женщиной…

С огромной верой, с бескрайним почтением, не сводя глаз с лица наставника, Хасан перегнулся через подоконник, подхватил окоченевшее тело и на холодных устах оставил долгий поцелуй. Затем положил её на ложе из эбенового дерева и покрыл шёлковым халатом в золотистых шафранах. Пара закатных лучей опустилась на ложе смерти и распростёрлась траурным переливом по покрову.

Старик вознёс руку в сторону города:

— А теперь нам пора в путь. Там нас ждут другие. Идём освобождать братьев…

Кровавым упрёком зависло солнце над горизонтом. Последние лучи, мерцая, расходились по водным просторам и румянили гребни волн. Там, вдали, плавились в золоте и багрянце хребты и вершины гор… Из бездонных чаш, расселин, перевалов струился драгоценный, рубиновый нектар…

От дворцов, мечетей, каменных домов ниспадали глубокие тени и клином врезались в улицы, вычерчивая могучими линиями их огромные контуры. Снизу в небо бил тяжёлый, знойный дым пожарища…

Часы отбивали восьмой час. Протяжные звуки тембра меди кольцеобразно распространялись широкими, степенными волнами, ложились ниже между домами, ютились среди ряда стен и робко замолкали в переулках…

* * *

Они вышли…

Перевод — Юрий Боев