Зов ангела

— Да. Предоставив общественности сведения о том, что он был моим любовником, я с легкостью могла оправдать свое присутствие на Багамах нашим романтическим свиданием. Вот откуда взялись те фотографии папарацци. Обратно Жорж полетел уже как Ллойд. Я попросила его сделать в Нью-Йорке несколько покупок и при этом расплатиться картой Уорнера. Таким образом, когда полицейские все же узнали о его исчезновении, все были уверены, что Ллойд находится где-то на Манхэттене. Никто даже не подумал искать на Багамах, пока, полгода спустя, не обнаружили его тело.

— И как сейчас продвигается расследование?

Так и не прикоснувшись к своему чаю, Франческа взяла пачку сигарет «Данхилл» и закурила.

— Не знаю. Думаю, они забросили это дело. Во всяком случае, никто меня ни о чем не спрашивал. Все считают, что в тот день я ужинала с Жоржем.

Тут Джонатан не мог уже больше сдерживаться:

— Почему ты мне не позвонила? Мне, твоему мужу! Ты мне настолько не доверяла? Не сказала мне о поездке — ладно, но скрывать от меня убийство!..

— Я хотела защитить вас, тебя и Чарли! Вы бы стали соучастниками, а мы с тобой сели бы в тюрьму! Мой план был практически обречен на провал. Сам подумай: кто бы воспитывал ребенка, если бы нас поймали?

Джонатан решил, что это, пожалуй, был весомый аргумент. Более того, какая-то его часть восхищалась хладнокровием и безупречной логикой Франчески, которая рисковала всем, чтобы защитить свою семью. Мог бы он провернуть нечто подобное? Едва ли. Скорее всего, он бы поддался чувству вины и в эмоциональном порыве допустил бы какую-нибудь ошибку…

И вдруг ощущение того абсурдного хаоса, в котором пребывал Джонатан с момента их расставания, просто испарилось. За ним пришло осмысление происходящего. Но в какой-то момент он внезапно осознал, что Франческа стала для него совсем чужой. Он больше не испытывал к ней ни любви, ни влечения, словно невидимая стена возникла между ними и разделила их навсегда.

29 Ангел в аду

Luctor et emergo.[43]

Склады Кони-Айленда

5.00

Промозглое темное помещение было окутано удушающим запахом гнили.

Со скованными руками и связанными ногами, Элис надрывалась изо всех сил, стараясь расшатать проржавевшую трубу, но та держалась крепко и не хотела поддаваться. В итоге она поскользнулась и упала на мокрый пол.

Всхлип отчаяния вырвался у нее из груди, но быстро стих, заглушенный липкой лентой.

«Не реви!» — приказала она самой себе.

Ее била мелкая дрожь, холод овладел всеми ее конечностями, терзал кожу и пронизывал чуть ли не до костей. Металлические наручники на запястьях причиняли жуткую боль, отголоски которой неприятно пульсировали где-то в районе затылка.

«Думай…»

Но холод и нервное напряжение мешали Элис сконцентрироваться. Чувство тревоги и беспомощности разрасталось у нее в груди. Сзади вдруг послышался чей-то писк. Она повернула голову и увидела, как из-за раковины высовывается крыса величиной с котенка. Элис снова глухо закричала, и крыса, напуганная не меньше самой пленницы, пробежала вдоль стены и скрылась под раскладушкой.

«Сохраняй спокойствие…»

Она сморгнула навернувшиеся на глаза слезы и попыталась разжать челюсти. Ей удалось просунуть язык под край кляпа и закусить краешек клейкой ленты. Через некоторое время она уже могла шевелить губами. Она сделала несколько глубоких вдохов, наполняя легкие вонючим воздухом. Дышать стало легче, но теперь она чувствовала, как быстро забилось ее сердце. Она попыталась найти этому объяснение, ведь в затхлом помещении было очень холодно. И тут она поняла.

«Мои лекарства!»

Она вдруг осознала, что уже давно нарушила предписание врача! С тех пор как ей сделали пересадку сердца, сумочка Элис превратилась в склад всевозможных препаратов. Осложнений не возникало лишь в том случае, если она исправно пила назначенные лекарства: специальные таблетки, препятствовавшие отторжению тканей, а в особенности — понижающие кровяное давление и антиаритмические препараты.

Лечащий врач часто предупреждал ее: если систематически пропускать прием лекарств, почки могут отказать за несколько дней или даже часов! И это может произойти в любой момент, особенно в случае обезвоживания организма.

Как раз сейчас ее горло пересохло и было раздражено. Необходимо было срочно утолить жажду во избежание уменьшения фильтрационной способности почек. На четвереньках, со скованными руками, она кое-как проползла вдоль трубы и добралась до раковины. Увы, кран находился слишком высоко. Собравшись с силами, она напряглась и снова вступила в неравную схватку с канализационной трубой. Впрочем, она быстро отказалась от своей затеи: с каждым рывком наручники все глубже впивались ей в кожу, оставляя на запястьях кроваво-красные полукружья. Смирившись со своим поражением, Элис безвольно сползла по стене и легла на холодный пол. Она чувствовала себя животным, зверем на цепи, безраздельно отданным на волю своего хозяина. Почти обезумев от горя, она принялась судорожно лакать застоявшуюся воду из крохотных лужиц на полу.

Крыса наблюдала за ней из темного угла.

* * *