Зов Арахны (СИ)

— Нет. Вообще всё прошло из рук вон плохо. Разведка по сектору и агентура, никудышные, разведданные пустышка, аналитика — хуже некуда. Кого-то конкретного обвинять и наказывать я не собираюсь. Бесполезно. Виноваты все.

Маллес отвёл глаза.

— А ваша операция?

— Ужасно. Из-за неверной интерпретации событий вашим и остальными отделами, я прибыл слишком поздно. Единственный успех, это то, что все мои догадки подтвердились. Да, мне удалось прочитать тех, кто был на стороне этого вашего Штайнера. Ценой больших усилий и потерь моей эскадры, прошу заметить.

Эмиссар не хотел задавать неуместный вопрос, он вообще очень хотел быть совсем в другом месте. Но мысли выдали его.

— Зачем я вам говорю такие вещи? Исключительно для того, чтобы вы осознали наконец все масштабы произошедшего. Катастрофы не случилось только благодаря дальновидности нескольких моих коллег. А того недоумка, который послал сигнал ликвидации, когда цель была почти у меня в руках, я навещу лично.

Альфред был в курсе этого досадного происшествия. Но гораздо сильнее его интересовал иной вопрос. И медиатор хорошо его услышал.

— Да, да, эта Курназир гораздо интереснее и опаснее, чем следует из докладов вашего отдела. Она обвела вокруг пальца всех ваших стратегов. Да что уж говорить, она и меня сумела провести. А это означает, что ей известно гораздо больше, чем предполагалось.

Кирдор сцепил пальцы.

— И да, всё указывает на участие какого-то специалиста по особым операциям. С отличным пониманием методологии и огромным опытом. Советую заострить внимание на этом факторе.

Медиатор замолчал, повернулся в сторону комнаты для допросов и внимательно присмотрелся к сидящему в центре седому человеку.

— А в отношении этого Окинлека вы правы. Старик ещё пригодится вам. Скажите ему, в конце, что он поступил правильно. Ведь он не был в курсе и тому подобное. Верните на прежнее место службы, без каких-либо санкций. И крайне подробно изучите возможные связи его и других военных сектора, в том числе бывших, с ещё одним вашим фигурантом — фамилия Спаркс кажется. С обязательной утечкой, разумеется. Но вам придётся распространять рабочую версию событий исключительно по неофициальным каналам. Устами реальных свидетелей. Дальнейший алгоритм вам известен, отследите все связи и действуйте.

— Простите, нэф илимэ, но как нам всё это сделать? — не выдержав, проронил Маллес.

Кирдор нехотя отстранился и окинул эмиссара притворно равнодушным взглядом с ног до головы. Под этим взором, Альфред, не смотря на всю свою выдержку, вспотел.

— Маллес. В конце то концов, вы девятый отдел или нет? — наконец выдал медиатор.

Эмиссару ещё сильнее захотелось оказаться где-нибудь в совершенно другом месте, подальше отсюда.

— Но, мы просто не сможем гарантировать результат…

— Быть может, вы хотите лично рассказать о ваших трудностях Владыке? — чуть приподняв левую бровь, спросил Кирдор. Его тон совершенно не изменился, но заданный им вопрос заставлял содрогнуться. Однако, Альфред уловил, что момент истины пройден. Несмотря на оглушительный провал, медиатор неожиданно снисходителен.

— Мы исполним, — нетвёрдо сказал Маллес.

Взгляд медиатора снова пронизывал сверху вниз.

— Уж постарайтесь. Иначе Владыка может усомниться в необходимости всех этих ваших отделов.

Всю дорогу от комнаты дознания на станции, из которой его просто выставили, до космодрома КСПС на Нуллусе, Антонио Галлини провёл в полнейшей прострации. В разгар работы, когда уже можно было колоть старикана, появился какой-то хрен, с заоблачными полномочиями. В отношении этого субъекта интуиция Антонио сработала как пожарная сигнализация. Мундиры СКБ не носят без знаков отличия, а у этого человека были только золотые молнии на воротнике. Эти молнии можно было иногда увидеть в стенах управлений по внутренней безопасности самой Службы Колониальной Безопасности. Никто не знал, что это за люди, но Антонио точно усвоил — у носителей этих молний были ключи от всех дверей. И новоиспечённый генерал-полковник пулей полетел исполнять новые «обязанности». Теперь это его перспективное назначение, казалось бы, дававшее хороший толчок застоявшейся карьере, оборачивалось неприятностями. От паршивых мыслей становилось душно, ворот новенького чёрного мундира стал тесен. На уник уже поступили первичные доклады по его «назначению». Нужно было бы уже начать работать, но Галлини всё не мог придти в себя. Отчего-то в памяти всплыли слова проклятого старикашки Спаркса. Они, похоже, сбылись. Дьявол! Видимо, карьере конец. Повезёт ещё, если прежнее звание оставят. Генеральские звёзды на погонах весили теперь целую тонну. Лучше бы ему оставаться там, в осточертевшей дисциплинарной комиссии сектора «Горгона».