Зов Армады

Малой. Этот паренек в отряде недавно, бойцы Холода подобрали его полмесяца назад, когда выполняли очередной рейд к Чащобе. Одичавший и грязный пацан сидел на опушке, на крайнем кедре, и кидался шишками. С трудом его сняли, отмыли, постригли, одели и только тогда увидели, что мальчишка похож на человека. Он умело действовал бумерангом, в совершенстве владел клыком саблезуба на тонкой стальной цепочке, обладал изумительным слухом и отменным зрением. Долго прожил один среди дикого леса, не помнил, откуда родом и как звали родителей. Добрыня подарил мальчишке найденный в заброшенном схроне арбалет и научил из него стрелять. Малой быстро освоил подарок и метко поражал железными стрелами мишени и дичь. Бойцы пытались приучить его к огнестрелу, наперебой хваля и рекламируя свои винтовки и ружья, но пацан все-таки оставался верен холодному оружию, поэтому командир Заслона подарил ему еще и спецназовский нож «Рысь».

Не прошло и двух недель, а Малой знал уже все премудрости «работы» в отряде, четко соблюдал законы, изо всех сил старался угодить, помочь, жадно учился всему, что не знал или не умел, и стал для всех «сыном полка». Бойцы, втайне жалея парня, так привыкли к нему, что уже и не мыслили существования без этого озорного шустрого мальчишки. И сейчас он залез на толстую ветку сосны и, улыбаясь во все свое веснушчатое лицо, сверху сыпал хвою на отмахивающуюся Фифу.

Холод вернулся с бревном огромных размеров, подарил Анжеле ветвь папоротника с белым цветком и принялся сооружать плот. Ему взялись помогать – отложивший в сторону газовые баллоны вместе с огнеметом «пиротехник» Талгат, толстяк Пух с едва сходящимися на животе полами плаща и трое бойцов: Варан, Джо и Дюран. Долговязый, вечно хмурый Штепсель крутил веревки, а его брат-карлик Мизер сидел и чему-то радовался, бормоча под нос невнятные шутки. У Мизера отсутствовали ноги до самых ягодиц, и никто не знал почему. Оба они были замкнутыми и неразговорчивыми. Штепсель постоянно носил Мизера за спиной, в открытом коробе. Издалека они напоминали двухголового великана, свысока следящего за всеми.

Пожилой проводник с вечной щетиной на лице и шее искусно вязал лозу для плотов, напевал под нос песенку и периодически посматривал вдаль, в ту сторону, куда им предстояло плыть по Реке. По словам Холода, Хук неоднократно выручал бойцов Заслона в рейдах, доказав на деле свои знания леса и местности, преданность и чистоту помыслов. Единственным его косяком являлась алчность, поиск выгоды во всем, с чем бы он ни сталкивался. Он не был постоянным действующим бойцом отряда, но по первому призыву принимал участие в рейдах и обучал бойцов навыкам существования в Чащобе и прочим премудростям выживания в лесу. Раз в месяц Холод исправно оплачивал его услуги, не забывая постоянно хвалить проводника и всячески поощрять его, что Хуку очень нравилось.

Двухметровый верзила в кольчуге, прихваченной из городского музея, надетой под длинный плащ, рубил боевой секирой бревна. Почему его звали Добрыней, можно было догадаться, характер неутомимого и абсолютно спокойного, как подорванный танк, богатыря пришелся по вкусу Трешу. А исполнительность и надежность ходячей глыбы внушали доверие не только на переходах, но и ночью, на привалах, когда только твердая рука и острый глаз гиганта, не спящего на посту, позволяли безмятежно спать остальным.

Дед Игнат, бывший священнослужитель одного из монастырей на Псковщине, воткнул в песок замаскированный под крест меч и, держа Библию, что-то шептал. Каким воином он слыл в отряде, сталкеру было невдомек, но поверив в то, что бесполезного бойца Холод бы не держал, Треш сам себе кивнул, решив, что святоша – человек непростой. Игнат мог и повеселить на привале, и приструнить зарвавшегося. Его монотонный тихий шепот что на привалах, что в пути говорил скорее о спокойствии и уверенности, чем о боязни. Фифа сказала, что дед виртуозно владеет мечом, всегда рассудителен, трезв и выделяется завидным умом.

Изучив виртуально всех бойцов отряда и убедившись по крайней мере в их адекватности и боевом настрое, Треш принял участие в сооружении плотов.

Вскоре хлипкая речная флотилия взяла курс на юго-восток, увлекая людей в долгое путешествие навстречу судьбе…

Первую ночевку решили устроить на берегу, на дивном песчаном плесе, растянувшемся на полкилометра между Рекой и лесом. На той стороне тянулись бесконечные степи, пораженные засухой и радиационными ветрами Судного дня, а здесь, на правом берегу место для бивака подобралось просто удачное и замечательное во всех смыслах. Изучив окрестности, Хук дал согласие на стоянку, Холод распорядился насчет охраны, принятия пищи и заготовки дров для ночного костра, а Треш вынул «изоплит» и долго смотрел на мешочек с драгоценным диковинным содержимым, способным творить чудеса.