Зов чужого прошлого

Эйден предполагал, что Сэйна разозлится. Но она сжала кулаки и набросилась на него, точно разъяренная йэнна, вынуждая отступить. Один шаг, второй, а дальше оказался уклон в сторону речки. Пришлось перехватить девушку поперек тела и сжать, притиснув ладони к бокам, попутно развернувшись лицом к воде.

– Я играл наверняка.

Бесполезно. Она не хотела слышать. Вырывалась, сопротивлялась и даже сделала попытку вцепиться зубами в шею. И все это в абсолютном молчании, без ругани, оскорблений и криков. Эйден отклонился и быстро накрыл ладонью ее затылок, тесно прижав голову к груди. Впервые за путешествие она сорвалась до неконтролируемой ярости и стремилась причинить ему физическую боль. Оказавшись неспособной вырваться, девушка со всей силы саданула ему по щиколотке сапогом, и тогда маг ее отпустил. Сэйна взмахнула руками и упала спиной назад, окунувшись в речку. Вода определенно должна была остудить, но не тут-то было. Вынырнув и оттолкнувшись руками, она вцепилась в его ногу и дернула вперед. Эйден успел сгруппироваться, чтобы изменить направление падения и не упасть прямиком на нее. Мужчина вынырнул и отер лицо ладонью, усаживаясь на дно.

– Злейшее зло! – буквально выплюнула Сэйна и хлестнула наотмашь по воде. Маг прикрыл глаза, а брызги ударили по щекам. – Это точно про тебя. Ни слова лжи!

– Конечно, – он облокотился на колени, – легенды не лгут.

– Поразительно, как ты ловок! Алкоголь – яд для тела, но ты пьешь и не пьянеешь! Умеешь правильно выбросить игральные кубики! А особенно поражает уверенность в выигрыше!

– Это бросок Гриего, когда верхняя кость прижимает нижнюю, а при выбросе бьет по ней, стабилизируя в нужном положении. И да, алкоголь токсичен, но к нему нас приучали. Иметь устойчивость к яду не повредит. Азарт – это слабость, зная слабости человека, легко одержать верх.

– А гарема не имелось? Уж больно во всем хорош! Хотя откуда, вас же опаивали разной отравой. Я вижу явное противоречие.

– Тяга к женщине рождает потребность в ней, та ведет к зависимости. В нас вытравляли все подобные желания. И они практически никогда не возникали, но на исключительный случай, когда вдруг не справишься с собой, существовал Повелитель снов.

Сэйна внезапно замолчала, а на лице проступила растерянность, даже испуг. Потом она резко отвернулась.

– Раз уж у нас незапланированное купание, я собираюсь умыться. Будь добр, отвернись.

– Отвернуться?

– Именно! Все уже рассмотрел, больше глядеть не на что!

Маг исполнил просьбу не сразу, наблюдая, как она стягивает с себя мокрую рубашку. Спина ровная, чересчур напряжена. Движения угловаты и отрывисты. За рукав дернула несколько раз, позабыв, что не расстегнула на нем пуговицу. Ткань затрещала. Девушка раздраженно повела плечом и тут же замерла, когда Эйден протянул ладонь и, легко проведя по предплечью, помог спустить ткань ниже.

– Не прикасайся, – прошипела она.

Маг опустил руку.

Сколько еще осталось бесконечной дороги?

Я задавалась этим вопросом, сидя перед Эйденом и ровно держа спину, чтобы меньше соприкасаться с ним, хотя при езде это оказалось не просто. Маг тоже не стремился сократить расстояние. Дистанция ощущалась несмотря на то, что его руки, в которых он держал поводья, были по обе стороны от меня. Среди деревьев вдоль тропы я отыскивала признаки человеческого жилья. Найти ночлег за воротами, когда максимально постарались отдалиться от города, конечно, не вышло.

Держать спину прямо было утомительно, ее уже начало ломить в районе лопаток и поясницы. Отстраненное созерцание дороги, становившейся все менее пригодной для поездки, не слишком помогало отвлечься. Даже переключиться в голове на грустные мысли, что, вероятно, опять будем спать на земле, не выходило. Упорно одолевали умозаключения о том, как опасно становиться на пути темнейшего, чьим планам нельзя мешать.

Внезапно Эйден дернул повод, направив лошадь с тропы. Мы поехали вперед и выбрались на поляну, где стоял покосившийся сарай. Маг спешился, я спрыгнула сама, не ожидая, пока протянет руки. Прошла вперед, оглядывая строение. Прогнившая крыша и сено внутри. Вот он – ночлег. Вздохнула. Придется нагрести больше сухой травы под ноющую поясницу в попытке устроиться поудобней. Поворошила сено ногой и отпрыгнула, когда оттуда выскочила мышь и с писком промчалась мимо.

Ужин прошел в молчании, на ночлег тоже устраивались без лишних разговоров. Я постелила сворованный платок, чтобы сухая трава не колола руки. Одежда успела просохнуть сама, за помощью к магу не обращалась. Темнейший лежал рядом и смотрел на дыры в потолке, наверное, строил злодейские планы.