Зов духов

– Верно, но это не было ошибкой духов. Мы учились и готовились вместе. Видящий был уже очень стар, так что кто-то из нас вскоре должен был занять его место. Рут была бы очень сильной Видящей, а я, вероятно, стал бы ее помощником, а после ее смерти занял бы ее место. – Вирхо замолчал, о чем-то задумавшись, и поглаживал пальцем край чашки, что все еще держал в руках. Кажется, он не хотел рассказывать дальше.

– Так что случилось, что Видящим по итогу стал ты?

– Рут встретила мужчину и влюбилась, – Вирхо сказал это с какой-то печалью в голосе, – она знала, что Видящим могу стать я, думала, что, выбрав ее, духи ошиблись. Вскоре они с тем мужчиной уехали вместе, и она родила мальчика. Дар наших духов усиливает ту энергию, что уже есть у избранного, в его духе. Когда появляется ребенок, часть духа откалывается и переходит к нему, оставляя брешь в твоем собственном. Видящий с такой брешью намного слабее, чем цельный. Так что духи выбрали меня после смерти Видящего.

Вероятно, в этом была причина всех ее слов, наподобие: «Когда станешь Видящей – о любви и думать забудь».

– Я не знала, что у Рут есть муж и сын. – Для Омы Рут всегда была лишь старушкой, и она никогда не задумывалась, какой была жизнь Рут раньше.

– Их счастье продлилось недолго. Муж Рут умер через несколько лет после рождения сына, а сын – на несколько лет позже. Слег с неизвестной хворью. Тогда много детей умерло. С тех пор она одна.

– И она вернулась в поселение…

Их разговор прервал стук в дверь. Ома встала, чтобы открыть: вероятно, кому-то из жителей нужна была помощь. На пороге стояла полная женщина и теребила подол платья в руках.

– Здравствуй, Берта, – Ома приветливо улыбнулась, узнав жену пекаря.

– Добрый вечер, – она нахмурилась, – У сына что-то с животом. Весь вечер плачет, уснуть не может. Я уже не знаю, что делать.

Ома впустила женщину в дом, и та села на стул в ожидании. Девушка принялась собирать травы. Лист подорожника, ромашка, шиповник, володушка – одна за одной травы отправлялись в небольшой холщовый мешочек. Женщина в это время тараторила что-то о количестве съеденных ее сыном булочек и о том, что та велела ему на них не налегать. От ее голоса голова болела еще сильнее. Ома спешно завершала сбор необходимых трав, надеясь, что после Берта наконец замолчит.

– Этого хватит на три раза. Залить горячей водой, дать настояться, – девушка протянула мешочек женщине. – Пусть пьет небольшими глотками. Должно помочь.

Когда Берта ушла, в доме снова воцарилась приятная тишина, нарушаемая только шипением кипящей воды. Ома поняла, что совсем забыла о том, что вообще ее ставила. В котелке осталось меньше половины. Она раздраженно выдохнула и залила водой подготовленные травы. Когда девушка вернулась к отцу, он уже уснул, обняв довольного кота. Она накрыла их тонким шерстяным одеялом и улыбнулась. Даже несмотря на то, что отец все время пользовался глазами кота, тот все равно любил его.

Выпив неприятно-горький отвар, Ома тоже направилась спать. Кйал был прав – день завтра предстоял долгий. Но сон упрямо не шел. Слишком много мыслей в голове, которые зациклено ходили по кругу: обряд, духи, бедная Рут, которая потеряла мужа и ребенка, Кйал и руки, что смыкаются на шее.

Глава 2

Ома

Солнце еще только лениво показывало бок, не торопясь начинать новый день. Девушка задержала взгляд на рассветном небе, слегка поежилась от утреннего холода и направилась в сторону обрядового дома на краю поселения. Скоро Видящий возьмет контроль над сознанием ворона, и небо расчертят черные крылья. Неизбежность, от которой Ома кусала губы, чтобы хоть немного успокоиться. Все время, с тех самых пор, как пришел зов, ее не оставляло плохое предчувствие.

«Все будет хорошо, совенок, духи ведут меня», – отвечал ей отец, когда она делилась своими тревогами с ним. Ей хотелось спросить: «Откуда тебе знать, что они не ведут тебя на смерть?» – но этот вопрос так и остался незаданным.

«Духи защитят меня. И всех нас. Как делали это долгие годы», – звучало в голове голосом отца. Но это не помогало унять тревогу, сколько бы она ни повторяла эти слова.

Путь до дома на окраине казался бесконечным и, в то же время, – слишком коротким. Она вспоминала все разговоры по вечерам, как отец смотрел за ней через глаза кота, как смеялся, когда они обсуждали, что Мышелов совсем не оправдывает своего имени. Смех отца – низкий и хриплый, почти как воронье карканье. «Что, если я его больше не услышу?» – Она покачала головой, прогоняя эти мысли. Она не понимала, почему вообще думает об этом, почему кажется, что новым воспоминаниям не суждено появиться. Они проводили множество ритуалов до этого, и сейчас не было причин для того, чтобы что-то пошло не так.

Ома остановилась перед входом в дом, не решаясь открыть двери.

– Все будет хорошо, – пробормотала вслух, стараясь убедить себя в этом.