Зов гармонии

Девочка посидела немного вместе с ними и посмотрела передачу, но все казалось очень скучным. Кучка русалок и русалов в костюмах говорили о правилах, договоренностях и соглашениях. Некоторые стояли на трибуне и держали речь, другие сидели перед ними, а на их столах стояли таблички с их именами. Все это выглядело жутко тоскливо.

Ничто в их словах не заинтересовало Бринн. Она слышала, как делегаты упоминают что-то из истории, а еще было очень много разговоров о клятве морского народа. Также к собранию обращались представители от шелки и дагонов. Для Бринн все это представлялось душной болтовней взрослых.

И еще она заметила, что практически каждый носит моруотч, и этого уже было достаточно, чтобы ей расхотелось смотреть дальше.

Но, вплывая в гостиную, она видела, что ее родители держатся за руки, полностью сосредоточившись на собрании на экране ракушковизора.

Русалка очень официального вида, на кончике носа которой сидели очки, читала что-то с листа.

«Святые океаны! – подумала Бринн, разглядев зеленую вспышку на запястье женщины. – Даже эта леди носит моруотч!»

Леди в ракушковизоре начала свое заявление:

– Настоящим оглашается и фиксируется записью, вступая в силу немедленно в соответствии с постановлением Совета Подводного Мира, незамедлительная отмена указа о взаимодействии между морским народом и людьми. Кроме того, Совет вносит уточнения в клятву морского народа, так что отныне она относится к существам, обитающим под водой, и Совет рекомендует им задействовать свои магические способности для соответствующих действий. Кроме того и другого, Совет заявляет, что те, кто намеренно, осознает он последствия своих действий или нет, вредит океану и его обитателям, будет считаться врагом моря, и Совет дает разрешение на требуемые для защиты океана от него действия. Так пусть будет записано. Так пусть свершится.

Мама Бринн ахнула, а папа мрачно уставился на экран.

Когда русалка закончила читать документ, все собрание представителей Совета поднялось со стульев, аплодируя, пожимая друг другу руки и издавая одобрительные возгласы.

– Я не поняла, – пожаловалась Бринн. – Что такое произошло?

Родители повернули к ней головы.

– Это означает, что отныне вредить людям – не противозаконно, – объяснила Дана.

– Это разрешает Федре и другим безо всяких последствий топить корабли и прочее в том же духе, – прибавил Адриан.

Бринн подумала обо всех тех случаях, когда она сталкивалась с морской ведьмой, и о том, как она помогла полиции отправить ее под суд. Бринн стояла за правое дело, а Федра творила зло. Но теперь выходило так, что все те плохие дела, что числились за ведьмой (и те, которые она наверняка еще планировала), не были плохими. Она все делала правильно.

Бринн чувствовала страх перед ней с самого первого раза, как увидела, но правила и законы моря были на стороне Бринн, так что, как бы плохо ни оборачивалось дело, она всегда знала, что кто-нибудь ей поможет и все исправит.

Теперь же ситуация изменилась. Теперь закон был на стороне Федры. Что, если она заставит правительство принять закон, по которому мстить Бринн с ее стороны будет нормально?

Бринн свинула брови:

– Все равно не понимаю. Так теперь ей следует топить корабли?

Дана потрясла головой:

– Бринн, иногда те, кто устанавливают правила, ошибаются. Думаю, это – одна из таких ошибок.

Бринн наклонила голову набок:

– Если иногда правила могут быть неправильными, как я должна понять, что хорошо, а что плохо, и что мне делать?

– Есть юридический закон, который принимает консул Подводного Мира, – сказал Адриан. – Но есть и другой закон, Бринн, высший. Моральный закон.

– Что это?

– Моральный закон – это основа клятвы морского народа. В отличие от юридического закона, его никто конкретно не принимал, но по сути своей он означает, что все мы согласились не делать того, что причиняет вред другим. Если ты стараешься понять окружающих и слушаешь свое сердце, то знаешь, когда что-то идет вразрез с этим законом морали, – объяснила Дана.

– Но что, если они причиняют вред нам?

– Люди даже не знают о нашем существовании, – покачал головой Адриан. – Если топить их корабли или разрушать порты, это не поможет им измениться. Это скорее похоже на месть.

– Думаешь, у нас об этом было – как это… Предчувствие? – спросила Бринн. – Это то самое, что должно было произойти?

– Наверное, – сказал Адриан. – Это довольно большое событие, и оно может потребовать от нас особой верности клятве морского народа.

– Но что тут сделаешь? – засомневалась Бринн. – Мы не можем вредить людям, но и не можем позволить им разрушать океаны, так?

Адриан нахмурился, а Дана начала хрустеть пальцами. Бринн видела, что от ее вопроса родителям стало некомфортно.

– Знаешь, – произнесла мама, – иногда мы строим предположения насчет других, потому что не знаем их. Мы их не понимаем, и, возможно, они немного пугают нас.

Бринн понимала, что мама говорит о людях, но по какой-то причине сама подумала о Присцилле.